невзрачное серое зданьице
теперь, в отсвете пожара, было зловеще багровым. Вбежав в зияющий, с
оторванной дверью проем, по искалеченным ступеням я громадными скачками
ринулся на свой этаж. Вестибюль представлял собой груду битого стекла и
деревянных щепок. Из нее росла безжизненная рука хозяина гостиницы.
Бедняга Боб! Так и не дождавшись расплаты за свое молчание, он сомкнул
уста навсегда.
В свою конуру я ворвался с криком: "Риссия!"
Никакого ответа. Покореженная кровать, растерзанные оконные жалюзи,
на полу - россыпь флаконов и баночек. Я звал, силясь перекрыть грохот
землетрясения, я распахнул двери гардероба, даже отодвинул кровать от
стены - ни следа моей Риссии...
Что ж, может, это и к лучшему, что она, ослушавшись, ушла из дома,
избежала гибели под обломками. Лучше уж никаких следов, чем... Вероятно,
она где-то на улице, и я скоро найду ее. Я снова пробрался вниз, на первый
этаж... и увидел нацеленный на меня пистолет. Его держал в руке Седой,
тот, что называл себя мистер Сэтис.

6
Он стоял в холле, в десяти шагах от меня, неподвижный, как могильная
плита. Дуло его пистолета тоже замерло. Мне показалось, что он готов
нажать на крючок, и как раз в этот момент подо мной закачался пол.
Сэтис тоже покачнулся и взмахнул рукой для равновесия; раздался
выстрел, пуля звякнула о батарею, как колокольчик. Сэтис отступил назад,
сбалансировав на широко расставленных ногах, и тщательно прицелился во
вторую пуговицу моего пиджака.
В это время потолок покосился и вдруг упал, образовав между нами
преграду. Еще толчок, еще удар... Когда я осторожно выглянул из-за
импровизированной баррикады, Сэтис неподвижно лежал, придавленный балкой.
Небольшое это удовольствие - рыться в карманах покойника. Но именно
это я проделал с тщательностью и без особой надежды на улов. На сей раз
мне повезло, я обнаружил карту, сложенную в несколько раз. Это было
красочное изображение всех океанов мира, изданное Институтом океанографии.
Карта обозначала не только рельеф дна, но также и места, где покоятся
затонувшие когда-то корабли. Одна пометка на карте привлекла мое внимание:
это был остров Крит, обведенный неровным кружком. Помню, этот остров
упомянул Заблун, тот самый коротышка, который так нагло подменил монету.
Мысль была интересной, но не совсем своевременной: из потолка вывалился
еще один изрядный кусок и грохнулся рядом со мной - я счел это личным
выпадом. Исследования в океане могут подождать, подумал я, а пока что надо
спасать свою шкуру. Отбросив карту, я выскочил на улицу. Скорее всего
Риссию увели эти негодяи...

Причал, где я оставил катер, был пока цел, судно раскачивалось на
высокой волне с самым деловым видом. Взойдя на борт, я заметил, что на
гребнях черных волн появились белые барашки - приближался шторм. Я завел
мотор, который словно ждал этого, задним ходом вывел катер из акватории и
лег на курс в открытое море.
Мои мысли вернулись к Риссии, Я вспомнил тревожный, но вместе с тем
полный надежды и доверия взгляд, которым она меня проводила. Она вверяла
себя моим заботам, а я потерял ее и вот теперь спасаюсь бегством.
Но, черт возьми, что может сделать мужчина, если город проваливается
в тартарары у него на глазах? Мне самому нужно остаться в живых. Я
вспомнил о кольце, которое она мне подарила, это был талисман, знак ее
доверия. Кольцо как бы пощипывало мне руку, напоминая о невыполненном
долге, о предательстве. Ну ладно, что толку бередить рану! Я слегка
потянул кольцо, чтобы снять, но чем сильнее тащил, тем плотнее оно
охватывало палец. Ладно, рано или поздно я от него избавлюсь и навсегда
забуду ту, что его подарила.
Меж тем предстояло наметить курс моего вояжа. Самое разумное -
следовать на север, огибая материк до тех пор, пока не найду подходящую
бухту и не вольюсь в людской поток, объединивший сейчас почти все
население Америки. Потом найду тихий городок, построенный на скалах,
твердо стоящих на своем месте уже несколько миллионов лет. Там я пережду
этот катаклизм, а потом, глядишь, дым рассеется, зарево пожаров погаснет и
жизнь войдет в свою колею.
Но тревожная мысль о Риссии не отпускала. Мерещились парни со злыми
глазами, сжимающие вокруг нее живое кольцо. Они, наверное, вышибли дверь и
утащили ее с собой...
Дьявол бы их побрал, да и ее вместе с ними! Где же теперь ее искать?
Наверняка не в Майами. В мозгу всплыло слово "Крит". Почему Сэтис отметил
его на карте? Заблун тоже упоминал этот остров, потому что монета пришла
оттуда. Вытащив золотистый кружок из кармана, я стал рассматривать его в
неясном свете фонаря. Тусклое золото словно подмигивало мне, птица с
распростертыми крыльями замерла, готовясь улететь в неведомые края.
Крит... Путь не близкий, но с моими-то запасами можно совершить даже
кругосветное путешествие.
Я развернул карту Северной Атлантики, проверил компас и перевел курс
на три румба к северо-востоку. Чувствовал я себя при этом последним
дураков, даже смеялся над собой... Но, как ни странно, на душе полегчало.

Только к рассвету я определился с направлением. Слева лежал Большой
Багамский остров, теперь имевший вид горной цепи. Это была гряда зеленых
вершин, поднявшихся над равнинами из вонючего серого песка, лежавшего
волнами и хранившего форму морского дна, которым он не так давно был.
Песок поблескивал в зловещем свете раннего утра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46