Два других выстрела прозвучали еще до
того, как смолкло эхо первого. Все три - в течение секунды. Нет, это уж
слишком... Сквозь дым я отчетливо видел одно: черный галстук убийцы.
Подходящая мишень! Наши выстрелы прогремели одновременно. Он отлетел
назад, стукнулся о бок машины и рухнул на спину, прямо в пыль.
Подойдя вплотную, я обыскал незнакомца, но карманы его были пусты -
ни бумажника, ни удостоверения личности, он был анонимен, как манекен в
витрине. Почему же этот мерзавец безо всякой причины хотел меня укокошить?

Вернувшись в лавку, я нашел своего знакомого там же, где и оставил.
Он смотрел на меня стеклянными глазами.
- Я встретил твоего друга, - сообщил я и с трудом узнал собственный
голос: он прозвучал как из могилы.
- И ты остался жив? - ахнул он.
- Да, он был не слишком расторопным, этот тип, - сказал я, - торчал
на виду, как мишень. Но поскольку начал он, то мне просто пришлось
ответить - выхода не было. - Голос у меня дрожал: не могу сказать, что я
привык убивать людей.
- Забудь его? Беги! - просипел незнакомец.
- Забудь его, говоришь? - я присел на корточки рядом с моряком. -
Прямо вот так и забудем? Влезем в мою машину и укатим, насвистывая веселую
песенку. Я тебя спрашиваю, кто он был?! - Эти слова я уже прорычал, тряся
его за плечо. У меня, знаете, тоже нервы...
- Ты... не поймешь.
- Объясни! - я сжал его плечо еще крепче. - Давай, давай, моряк! Что
за история? Кто ты такой? Что ты делал здесь? Почему он тебя преследовал?
Зачем он стрелял в меня? Кто он?
- Ну ладно, - выдохнул мужчина. Лицо его все больше напоминало мумию.
- Так и быть. Я расскажу. Но ты все равно не поверишь.
- Это началось год назад, - начал он. - Я работал на станции-спутнике
"Шепард", когда произошло первое землетрясение. Мы все видели сверху:
черная дымовая завеса днем и свет пожаров по ночам. Тогда нам приказали
эвакуировать станцию, я так точно и не понял, с какой стати.
- Москва повлияла, - подсказал я.
- Ну да. Все ударились в панику. Да еще наш "челнок" навернулся
где-то около Гаваны. Я и еще двое парней выжили. Мы провели несколько дней
в Ки-Уэсте, потом меня отправили в Вашингтон. Вы не представляете, какое
это кошмарное зрелище: руины, пожары, река Потомак вышла из берегов,
разлилась по Пенсильвания-авеню, а Вашингтонский монумент торчал всего
лишь на двадцать футов над водой. Купол Капитолия упал, а там, где раньше
была гора Верной, извергался вулкан.
- Да знаю я это все. Кем был человек, застреленный мной? Он
проигнорировал вопрос.
- Я дал свои показания: следов вражеской деятельности нет. Просто
природа разбушевалась с адской силой. Там был один профессор, который
владел всеми фактами: когда он закончил речь, поднялось такое... Сенаторы
повскакивали с мест и заорали, члены парламента тоже, старый адмирал
Конахи покраснел как рак...
- Ты отвлекся, - напомнил я, - вернись к нашей теме.
- Один профессор заявил, что земная кора сползает. Да, я вспомнил его
имя - Полнак, крупное имя. Приехал из Венгрии. Ледяная шапка Южного
полюса, сказал он, растет и сбивает с ритма все естественные процессы. Это
беспрецедентное явление заставило скользить литосферу. Он утверждал, что к
тому времени она уже сместилась на сорок миль. А что будет через два
года...
- Мне все это известно, читал в газетах. Когда их еще печатали.
- Потом попросил слова адмирал Конахи. Следует сбросить эту лишнюю
шапку с Южного полюса, сказал он, взорвать ее. Он подсчитал, что
пятидесяти водородных супербомб будет достаточно.
- Да они бы своей радиацией погубили все живое...
- Нет-нет... это была просто пропаганда. Потом вышел Хейли со своим
проектом: тайно послать на Южный полюс отряд, вооруженный новейшим
водородным генератором. Я был среди тех, кого он выбрал для своей
экспедиции.
- Вице-адмирал Хейли погиб в очередном орбитальном полете, как раз в
то время, о котором вы говорите, - сказал я, зло сощурившись. - Об
экспедиции на Южный полюс не говорилось ни слова.
- Кто же будет публиковать такие сведения! Наша операция под
названием "Разморозка" была сверхсекретной.
- Так ты утверждаешь, что находился в гуще тех событий...
Он слабо кивнул. Вся его энергия уходила теперь на повествование:
- В Рождество мы отправились из Сан-Хуана на двух подлодках,
назывались они "Мейн" и "Жемчужина".
- Они же погибли раньше, у Гуама, вместе со всеми подводными лодками.
- Нет. Они были в нашем распоряжении. Плюс еще десяток меньших
кораблей да команда в три тысячи моряков. Это была мощная сила. К тому
моменту Нью-Йорк уже погиб, так же как и Бостон, Филадельфия, большая
часть Восточного побережья. Сан-Диего. Да ты и сам все это помнишь.
Панамский перешеек затопило водой. Дьявол! После ураганов мы встречали в
океане мертвые тела, унесенные на тысячи миль от дома. Пемза плавала на
поверхности вплоть до самого Тьерра дель Фуэго. Просыпались новые вулканы,
зарево которых окрашивало небо на сотни миль.
И всюду - лед. Дело в том, что от полюса оторвался ледяной скалистый
массив, и теперь голубые айсберги тут и там возвышались над водой. Вершины
их покрывала копоть. Зрелище это, признаюсь, леденило душу. - Голос его
затих, взгляд устремился куда-то далеко, в прошлое.
- А человек с револьвером, - вновь вмешался я, - когда появился он?
- Мы прибыли к месту назначения, основали лагерь, - продолжал моряк,
опять не ответив надой вопрос, - и начали работать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46