я нашел шерстяную, шапку, хлопчатобумажные штаны, когда-то
бывшие светлыми, и пару пластиковых сапог до колен. Услышав приближающиеся
голоса, я тут же скользнул в свое убежище.
Не успел я бросить "обновки" в шкаф и улечься в койку, как дверь
отворилась, вошел юнга, а с ним пожилой полноватый мужчина с широко
расставленными бесцветными глазами. Его подвижные губы непроизвольно
складывались в улыбку шимпанзе.
- Что тебе рассказывал вот этот? - он указал на юнгу.
- Рассказывал? - я изобразил удивление. - Да у него даже нельзя
узнать, который час. Я думал, что он и говорить-то не умеет.
- Он называл место назначения корабля?
- Вы все путаете. Это и ему сказал, куда мы идем, - сообщил я.
- Куда же мы идем?
- В Австралию, - сказал я, не раздумывая. - Больше некуда.
- А этот... не говорил больше ни о чем?
- А как он мог говорить? Он и английского-то не знает.
- Ферштейн зи дойч? - спросил вопрошавший. - Парле ву франсе?
- Не валяй дурака, - сказал я. - Говори по-английски.
- Значит, другого ты не знаешь?
- А зачем? Английский - самый лучший.
- И ты уверен, что он ничего не рассказывал?
- Послушай, я даже имени его не смог узнать.
- А зачем тебе его имя?
- Чтобы как-то его называть.
- Зачем тебе называть его конкретным именем?
- Чтобы знать, с кем я разговариваю.
- Но если вас здесь было только двое - трудно перепутать.
- И все же! Я назвал его юнгой.
- Объясни, зачем.
- Он знал, что он единственный юнга, поэтому я и назвал его так.
Широко расставленные глаза помигали, губы пожевали в задумчивости.
Шимпанзе и юнга ушли, а я размышлял о том, что за идиотская компания
втянула меня в свои ряды. Потом вспомнил Кармоди и Рашаса, мертвых на
палубе, вспомнил, как целился в меня Сэтис, я вспомнил всех, кто пытался
меня уничтожить, это началось еще в Гринлифе. И понял, что если это
маньяки, то у них один пункт помешательства: убийство.

Среди глухой ночи я услышал страшный треск и ощутил толчок, едва не
выбросивший меня из койки. Напоролись на айсберг, подумал я. Через полчаса
- еще один удар, но уже слабее первого. Подойдя к двери, я прислушался,
услышал крики, какие-то приказы, топот ног. На кораблекрушение не похоже,
подумал я, скорее лайнер прибыл к месту назначения двумя днями раньше
срока, предсказанного юнгой. Значит, мне тоже надо собираться.
Я выгреб из потайного угла нехитрую одежонку и начал напяливать ее на
себя. Прежде чем надеть сапоги, я обернул ноги куском одеяла, которое
разрезал для этой цели, потом надел брюки, тяжелый плащ и шерстяную шапку.
Остальное "имущество": бритвы, заколки и жвачку - я засунул в карман и,
еще раз прислушавшись у двери, открыл ее. Прямо на меня смотрело дуло
пистолета. Держал "пушку" "чернослив".

12
С ним стояли еще два человека. На всех троих - теплое обмундирование.
Полярные сапоги, а лица, как одно, - маска враждебности. Мой желудок от
страха пошел волной, как стиральная доска: я ждал побоев.
- Вперед, - приказал "чернослив". Я повиновался: мы миновали
коридоры, вестибюли, снова коридоры и наконец вышли на палубу, где нас
встретил пунцовый восход, бросавший отблеск на ледяные просторы, и колючий
пронзительный ветер, который впился в меня, словно дубинка с шипами.
- Послушайте, вы хотите довезти меня до места живым? - спросил я
"чернослива". Он слегка повернул голову вместо ответа. - Но ведь здесь
наверняка минус тридцать, а я практически раздет.
"Чернослив" приказал что-то одному из охранников, тот удалился и
через пять минут вернулся с одеялом. Завернувшись в него, я стал похож на
снежную бабу.
Я видел, как на корме открылся люк, заскрежетал и развернулся
подъемный кран и поднял из трюма приземистый автомобиль на толстых шинах.
Наблюдая все это, я чувствовал дуло пистолета, упиравшееся в мои ребра.
Потом "чернослив" повел меня за собой. На палубе я увидел труп
человека, лежащего на спине, с открытыми глазами: это был юнга, на груди
которого запеклась и замерзла кровь. "Больше он не сможет выдать никаких
секретов", - подумал я на ходу.
Команда спускалась вниз, а "чернослив" наблюдал за тем, чтобы все до
единого члены экипажа оказались за бортом. Перегнувшись через поручень, я
увидел темно-синюю воду, словно разрубленную на мелкие волны. Длинная,
цвета грязи десантная баржа качалась на волнах у борта лайнера, на ее
корме толпилось не больше десяти человек, спустившихся с корабля, а центр
был занят тремя снегоходами на широких полозьях.
- Вниз, - приказал мой "ангел-хранитель".
Пистолет ткнулся мне в ребро с силой, способной оставить синяк. Я
перелез через поручень и начал спускаться.
Наше путешествие в барже шло без приключений, если не считать того,
что рядом со мной сидел охранник с огромным, страшным на вид пулеметом на
коленях, и дуло его время от времени упиралось мне в бедро. Занятый своими
мыслями, я не очень реагировал на подобные угрозы. Но внезапно кончилось и
это относительное благополучие.
Раздался зловещий скрежет, баржа задрожала, накренилась и встала -
видимо, наехав на льдину, скрытую, под водой. В мгновение ока я потерял из
вида и "чернослива", и других охранников - возможно, их смыло волной.
Баржа еще раз встрепенулась, сползая с ледяного шельфа, и окатила всех
водой, которую зачерпнула бортом. Удар волны сбросил меня со скамьи,
второй удар заставил проехаться лицом по залитой водой палубе, потом меня
прибило к центру баржи и я оказался у борта мотосаней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46