Стеблинко снова нагнулся и потянулся к выключателю. Нажал на него, и на этот раз, ощущая боль в спине, в боку и в пальце, он держал его, пока его левая рука включала кнопку выдвижения пилона в боевое положение. Наконец его пальцы сомкнулись вокруг выключателя и двинули его. Стеблинко услышал, как под ним вышел пилон.
Юрий сел на место так быстро, как только мог, и пристегнул ремень безопасности. Теперь «боинг» поднялся на несколько сотен футов, но он был значительно ниже его и на четверть мили впереди. Невозможно было сейчас выйти на огневой рубеж и стрелять, пока самолет не станет заходить на посадку.
С тяжелым чувством Стеблинко понял, что элемент скрытности потерян. Если они сядут, то он не сможет приземлиться там же. Его обязательно схватят. У него недостаточно горючего, чтобы лететь куда-нибудь еще. Значит, придется совершать вынужденную посадку на воду и во время этого погибнуть. Быстрая мысль об Ане промелькнула у него в голове, но он ее тут же подавил.
Глаза Юрия зажглись от неожиданной идеи. Есть одна возможность, не очень реальная, но все-таки. Если взорвать «боинг» при посадке, а потом посадить на воду «Гольфстрим» у берега, может быть, ему удастся доплыть и состряпать какую-нибудь историю пограничникам. Это была очень хрупкая возможность, вероятно ничтожная, но он обязан попытаться.
Юрий заложил крутой вираж вправо. Он развернется на триста шестьдесят градусов и прицепится к хвосту лайнера, когда тот побежит по рулежной дорожке. Если повезет, они запустят вспомогательный двигатель. И тогда у ракет появится новая цель. Они перепрограммируют себя на жар его сопла. Этого не переживет даже «боинг».
«К тому же в хвосте расположен и топливный бак!» – вспомнил Юрий.
* * *
Джеймс Холлэнд выпустил последнюю пару закрылков, которой он осмелился пользоваться, имея в своем распоряжении только два двигателя. Он начал снижаться на последней полумиле со скоростью семьсот футов в минуту. Судя по всему, их не ждали. Никаких мигалок, никаких красных предупредительных вспышек с КДП. Остров Вознесения не подозревал об их присутствии.
Огни на посадочной полосе горели ровно, а ее саму было ясно видно в свете зари, окрасившей горизонт.
– Господи! У нас асимметрия закрылков, Джеймс! – почти заорал Робб.
Но тот уже уводил штурвал влево.
– Какая... где?
– Закрылки с левой стороны вышли больше правых. Их заклинило! Слева у нас закрылки на десять градусов, а справа на семь.
– Я это чувствую! Машина изо всех сил пытается завалиться вправо, я ее почти не контролирую! Попробуй переключить закрылки! Я не могу удержать самолет!
Левая нога Холлэнда давила на рулевую педаль насколько он считал возможным, а рука слегка прибавляла оборотов левым двигателям. Имея двигатели только под левым крылом плюс асимметричность закрылков, из-за которой самолет заваливался вправо, лайнер дополз последние полмили до посадочной полосы, грозя перевернуться на бок.
Робб уже добрался до переключения закрылков. Он надавил на него и начал убирать их, по одному щелчку, каждый раз чувствуя, что лайнер отвечает, когда скомпенсированные левые закрылки возвращаются к положению в семь градусов, прижимаемые обратно к крылу.
– Очень хорошо! Держи их так! – скомандовал Холлэнд, когда Робб отпустил переключатель.
Начало полосы промелькнуло под кабиной пилотов.
– Пятьдесят футов, сорок, тридцать... – повторял Робб вслух показания радиовысотомера, пока Холлэнд сбрасывал тягу двигателей и работал рулями, пытаясь выпрямить самолет, позволяя «боингу» коснуться твердой поверхности и лишь потом выпуская спойлеры и тормозя. Он видел огромный холм справа от посадочной полосы, еще один слева, но здесь явно была рулежная дорожка, ведущая петлей влево и возвращающаяся на полосу в ее дальнем конце. Холлэнд снизил скорость до двадцати узлов и начал поворачивать влево.
– Слава Богу! – произнес Робб.
– Аминь, – отозвался Холлэнд. – Кто бы это ни был, на земле из нас плохая мишень. Моторы остынут быстро. Не будет инфракрасного излучения. После посадки – проверка.
Дик Робб пробежался по рычагам и кнопкам, выставляя их в нормальное положение. Пробегая по передней панели, его пальцы привычно подключили вспомогательный двигатель, и на сотню футов дальше, в хвостовой части «боинга», заработал электрический мотор, раскручивая маленькую турбину, дающую электричество и сжатый воздух. Когда он достиг некоего минимального числа оборотов в минуту, контрольный компьютер двигателя дал команду клапану горючего открыться и зажиганию включиться, поджигая горючее. Это быстро привело в действие вспомогательный двигатель, который начал выбрасывать отработанные газы из сопла в хвосте самолета с температурой, превышающей шестьсот градусов по Цельсию.
* * *
Юрий завершил круг и прибавил скорость, прежде чем посмотреть на инфракрасный росчерк лайнера, поворачивающего перед ним. Появилась яркая вспышка в середине хвостовой части, как он и ожидал.
Он включил вспомогательный двигатель!
Стеблинко перевел «Гольфстрим» в ровное спокойное пике и нацелил головку самонаведения на выхлоп вспомогательного двигателя, одновременно опуская закрылки, чтобы пересечь начало посадочной полосы со скоростью меньше двухсот узлов.
Яркий инфракрасный сигнал неожиданно вспыхнул справа, удивив Юрия. Потом он начал исчезать. Его палец нащупал кнопку пуска ракеты. «Боинг» сворачивал с посадочной полосы. Если Стеблинко вовремя не выпустит ракету, то и цель и горячие выхлопы из-под левого крыла будут затемнены.
Юрий снова положил палец на кнопку пуска и почувствовал, как ракета заурчала на пилоне, пока он пролетал над началом посадочной полосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131