Я ни с кем не буду объединяться. Пока еще не буду!
У кока отвисла челюсть. Он был совершенно поражен тем, как Хорн определил настоящую цель мнимого заговора. Но Хорну было совершенно очевидно, что как только станет известна стоимость груза «Данаи», на «Тебане» сразу же начнутся заговоры и контрзаговоры. Еще более очевидным было то, что первым в эту игру вступит сам Ларсен.
Кок ушел, а Хорн снова занялся двигателями. Он пытался серьезно отремонтировать все, что только можно было при включенных двигателях. Но двигатели Рикардо с самого начала конструировались в расчете на то, что их нужно будет ремонтировать. Многие части двигателей были продублированы, и каждая такая деталь могла работать самостоятельно. В свое время это считалось гениальным решением, хотя двигатель в результате оказывался неоправданно большим и сложным. Но сейчас Хорн с признательностью думал о конструкторах. Благодаря этим возможностям отремонтировать двигатели, если только он сумеет одолеть Ларсена и остальных и взять на борт Джинни и людей с «Данаи», у него появлялась реальная возможность добраться до Фомальгаута. Но он тщательно перестраивал двигатели так, чтобы больше никто с ними справиться не мог.
Шум двигателей не уменьшился, хотя время от времени и менялся. Некоторые новые звуки Хорн добавил сознательно. Один или два заставили его попотеть, пока он не обнаружил их причины. Двигатели «Тебана» находились в невероятно запущенном состоянии. Маленький инженер блефовал, подряжаясь присматривать за ними. Он никогда не был компетентным специалистом. Может быть, у него и диплома-то никогда не было. Хорн подозревал, а Ларсен теперь наверняка был уверен в том, что инженер нашел себе эту должность только потому, что ему нужны были деньги на выпивку, и он сознательно жертвовал своей жизнью и жизнями всех остальных на борту космического бродяги только для того, чтобы иметь возможность пить.
Но Хорну тяжело было сосредоточиться на двигателях или на каких-либо других вопросах, — он волновался за Джинни. Если ее шлюпка шла хоть немного неточным курсом, она никогда не сядет на Кароле. Если посадка будет произведена плохо, она погибнет. Если по несчастливой случайности они сядут не возле маяка, а где-нибудь еще — даже думать о поисках будет безнадежно. А кроме того, на Кароле могли быть смертельно опасные животные или столь же смертоносные болезни.
Все это волновало Хорна гораздо сильнее, чем ситуация на «Тебане». Ожидание невероятного богатства, одна только мысль о такой возможности заставляли команду вести себя так, будто деньги уже у них в руках. Это привело к тому, что они немедленно ощутили, что станут еще богаче, если кто-нибудь из команды исчезнет — и его долю богатств с «Данаи» можно будет разделить. Но скоро каждый понял, что так же думают и остальные. Что касается людей с «Данаи», то их, конечно, нужно было сразу же убить. Затем проблема с Хорном. Его убить было нельзя, поскольку тогда всем пришлось бы умереть на разваливающемся «Тебане». Но за исключением него, чем меньше людей улетит с Каролы делить груз лайнера, тем богаче окажется каждый из уцелевших.
«Тебан» превратился в корабль заговорщиков, — все строили многочисленные заговоры друг против друга и против Ларсена. И всем нужно было иметь Хорна на своей стороне.
Ларсен спустился в машинное отделение и, нахмурясь, остановился рядом. Хорн еще чуть-чуть подрегулировал блок, с которым возился, прежде чем посмотреть вверх. Увидев Ларсена, он с удовлетворением сказал:
— Похоже, балансировочные катушки долго не протянут.
— Ты разболтал про деньги на «Данае»? — резко спросил Ларсен.
— Не я, — ответил Хорн. — Если бы это был я, вы бы знали. Сначала об этом знали только трое — я, вы и старпом.
— Кто-то проболтался! — рявкнул Ларсен.
— Да. Возможно, старпом. Но я думаю, что это вы, — сказал Хорн — Что касается катушки…
— Зачем это мне? — злобно спросил Ларсен.
— Чтобы начались волнения, — констатировал Хорн. — Чтобы каждый на «Тебане» был готов перерезать глотку другому, как только деньги окажутся на борту. Если бы никто об этом не знал до тех пор, пока деньги не попали бы на борт, они бы начали строить заговоры и могли бы взбунтоваться по-настоящему. Зная же все заранее, они и заговоры начали плести раньше времени. Но действовать не будут до тех пор, пока не увидят деньги, а тогда они передерутся между собой вместо того, чтобы всем накинуться на вас.
Ларсен злобно хмыкнул, но возражать не стал.
— И я думаю, — продолжил Хорн, — что со мной вам в любом случае придется заключать сделку, о том, чтобы помочь всем остальным резать друг друга. Это начнется после того, как мы заберем деньги, и продолжится до тех пор, пока только мы с вами и останемся.
— У вас все рассчитано наперед, да? — буркнул Ларсен.
— Да, — согласился Хорн. — Вплоть до того, что, когда по вашим расчетам мы приземлимся где-то в небезопасном месте, и, когда двигатели уже больше не будут нужны, вы выстрелите мне в спину и уже вообще ни с кем не нужно будет делиться.
Ларсен косо посмотрел на него. Хорн пожал плечами и снова занялся двигателями. После этого манеры Ларсена изменились. Он стал чуть ли не сердечным.
— Послушайте, — сказал он. — Вы нужны мне, а я нужен вам. Пусть все так и будет. Я не могу рискнуть и убить вас. Вы не мотаете рискнуть и убить меня. Назовем это сделкой, а? Мы друг друга поняли?
Хорн сдержанно сказал:
— Вы предполагаете, что на Кароле мы обнаружим шлюпки и вы заберете с них деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52