У самой двери в комнату Кэлхаун приготовил необычное оружие к
действию. И вошел в комнату.
На стуле перед пультом дремал человек. Когда Кэлхаун вошел, человек
потянулся и зевнул.
Кэлхаун выстрелил в него вихревыми кольцами распыленного лекарства.
Кольца состояли из кружащихся в вихре частиц декстретила, средства для
наркоза, выделенного из этилхлорида примерно двести лет назад и до сих пор
не превзойденного по своим качествам. Первое иго достоинство - малейшее
количество вещества в воздухе заставляло дыхательные мышцы судорожно
сокращаться. втягивая в легкие дополнительный воздух. Второе - подобно
древнему этилхлориду, это был самый сильный и быстродействующий анестетик
из всех известных.
Человек у пульта увидел Кэлхауна. Запах декстретила коснулся его
ноздрей, он громко втянул воздух носом.
И упал без сознания.
Кэлхаун терпеливо подождал, пока декстретил достаточно рассеется. У
декстретиловых паров имелось уникальное свойство - при комнатной
температуре его пары быстро поднимались вверх. Кэлхаун сразу же, как
только декстретил освободил путь, приготовив инъектор с полисульфатом,
бросился к лежавшему на полу преступнику и склонился над ним.
Потом, повернувшись, он покинул комнату. Мургатройд маршировал
позади.
Уже в коридоре Кэлхаун сказал:
- Между нами, коллегами, говоря, не стоило этого делать. По
приходится к стандартным процедурам подключать психологическое
воздействие. Во всяком случае, его отсутствие на посту должны заметить
раньше, чем любого другого. У него есть функция, и если он перестанет ее
выполнять, это заметят очень быстро.
- Чи? - с деловым видом спросил Мургатройд.
- Нет, он не умрет. Он нам такую свинью не подложит.
Снаружи уже была ночь. Когда Кэлхаун вышел наружу - в комнате с
пультом он ни к чему не прикасался, чтобы не вызвать подозрений, - было
уже совсем темно. Сияли яркие звезды, а улицы и проспекты были темны.
Мургатройд, ненавидевший темноту, протянул пушистую лапку и для
уверенности взял Кэлхауна за руку.
Кэлхаун двигался молча, а шаги Мургатройда были совершенно
бесшумными. Город, в котором никогда не жили люди, вызывал ужасающее
ощущение, Спящие города имеют в себе нечто призрачное, потустороннее, даже
если их улицы освещены. в них есть что-то безумное, они похожи на мертвое
тело, не получившее души и теперь ждущее чего-то ужасного, демонического,
что войдет и даст видимость жизни.
Захватчики, вне сомнений, тоже ощущали неприятную атмосферу
опасности: очень скоро Кэлхаун услышал пьяные голоса и осторожно
последовал к источнику шума, к единственному освещенному окну на первом
этаже в доме на очень узкой длинной улице. Почти вплотную уходили к
полоске неба небоскребы. Звездная полоска казалась бесконечно далекой.
Мертвая, бормочущая эхом тишина была оглушительнее любого грома. Казалось,
барабанные перепонки вот-вот лопнут.
В тесной, очень ярко освещенной комнате, создавая иллюзию жизни,
весело распевала пьяная компания. Со всех сторон подступала неподвижность
и тишина, поэтому они создавали иллюзию веселости, разжигая собственное
веселье многочисленными бутылками спиртного. Если питья было достаточно
много, иллюзия веселья создавалась достаточно сильная. Но шум этот был до
жалкого крошечной светлой нитью в мрачном полотне ночного молчания города,
снаружи, где замерли Мургатройд и Кэлхаун, звук пьяных голосов имел
оттенок иронии.
- Эти типы могут нам пригодиться, - холодно сказал Кэлхаун. - Но их
слишком много.
Вместе с Мургатройдом он двинулся дальше. Заранее ознакомившись с
местными созвездиями, он теперь знал, что движется в сторону посадочной
решетки. Все шло, как и было задумано. Вихревые кольца из распылителя
отправили в обморок дежурного у пульта связи. Потом ему был введен
полисульфат. Эта комбинация напоминала сочетание магнезиевого сульфата и
эфира, применявшееся еще столетия тому назад. Полисульфат в сочетании с
декстретилом делал состояние анестезии более устойчивым и легко
прерываемым, и, хотя погруженный в сон с помощью полисульфата человек мог
оставаться в беспамятстве несколько дней, этот вид наркоза был безопаснее
любого другого.
Кэлхаун сделал процесс обратным. Он сначала погрузил преступника в
бессознательное состояние с помощью декстретила, потом ввел дозу
полисульфата, способную держать человека под наркозом три дня. И оставил
лежать. Когда остальные обнаружат своего товарища, они обеспокоятся, но
никогда не заподозрят, что кома, в которую погрузился их товарищ, -
результат вражеской вылазки. Они решат, что он заразился чумой, поскольку
кома - последняя стадия чумы, которую они напустили на планету. И они
испугаются: ведь себя они считали полностью иммунными. Они запаникуют,
ожидая скорой смерти. И если появятся другие жертвы комы, эффект усилится
многократно, вылившись в полную дезорганизацию захватчиков.
За его спиной в темноте уличного ущелья с единственным световым
квадратом окна хлопнула дверь. Кто-то вышел из комнаты наружу, потом еще
один. За ними - третий. Они брели вдоль улицы, напевая что-то пьяными
неуверенными голосами, такими же тупыми, как их пьяные шаги. Эхо
детонировало тишину между высоких стен. Эффект был до жути потусторонний.
Кэлхаун спрятался в проеме ближайшей двери и поднял
пистолет-распылитель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27