Папа ходит по избе бьёт мамашу. Папе сде лали ботинки...
Освоившись с запретными словами через их произнесение, дети стремятся понять "функциональное" значение этих слов, и тут услужливо появляется другая группа эротического фольклора с обучающими функциями. Попытаемся их разобрать на классическом стихотворении - его прекрасно помнят как бывшие мальчики, так и бывшие девочки:
Пошла я раз купаться за мной следил бандит. Я стала раздеваться, а он мне говорит:
"Какие ваши ляжки, какие буфера! Нельзя ли вас полапать за рубчик-полтора?"
А парень он хороший, и как ему не дать. Легла я на песочек, а он меня ебать.
Ебёт, ебёт - отскочит, об камень хуй поточит, газетку почитает и снова начинает.
Пришла я раз домой с разорванной пиздой. А мать меня ругать: "Ах ты, сука, ах ты, блядь! Ты кому дала ебать?!"
Не твоё, мамаша, дело! Не твоя пизда терпела! Кому хочу, тому и дам свой мохнатый чемодан!
Стихотворение представляет из себя поучительную историю, которая рассказывается девушкой и потому апеллирует к сознанию девочки в значительно большей степени, чем бесфабульные непристойности. Для мальчиков же эта история вовсе не теряет привлекательности из-за того, что в ней идёт повествование в женском роде - они радостно декламируют это друг другу, ибо в этой истории отведено достаточно важное место мужскому персонажу и его действиям, вожделенным и таинственным. Итак,
Пошла я раз купаться за мной следил бандит.
Эти две начальные строчки сразу вводят нас в курс событий и показывают, что девушка всё время, пока шла к месту купания, прекрасно знала, что, во-первых, за ней следят и, во-вторых, что следит не какой-то робкий ухажёр, а бандит. Видя это, рассказчица не спряталась, не обратилась к постовому, не повернула обратно домой, а продолжает путь к купанию как ни в чём не бывало. Слово "бандит" звучит устрашающе, но в то же время мужественно и привлекательно. Ведь бандит - это тот, кто преступает законы, а именно это и является особо желанным для детей, ибо они остро чувствуют запреты, которые налагают на них родители и весь взрослый мир. Так что бояться бандитов девушке не следует, хотя бы потому, что бандит - прежде всего мужчина.
Я стала раздеваться, а он мне говорит:
Девушка смело раздевается до купальника, в присутствии бандита, следившего за ней, а теперь и настигшего её разговором. У девушки нет ни тени страха или смущения. Она если не знает, то чувствует, что ситуация развивается в нужном направлении.
"Какие ваши ляжки, какие буфера! Нельзя ли вас полапать за рубчик-полтора?"
Из этого краткого монолога соблазнения ребёнок может извлечь для себя много поучительного. Прежде всего, разговор с девушкой ведётся с почтением, на "вы" и начинается с комплимента и восхищения её красотой, причём красотой вовсе не душевной. Акцент ставится на две тщательно скрываемые части женского тела: ляжки и грудь. Грудь именуется жаргонным словечком, легко узнаваемым детьми. (Я, например, сначала познал в детстве слово "буфера", обозначающее груди, и только значительно позже узнал что буфер это устройство для ослабления удара в движущихся механизмах.) После комплимента, психологически расслабляющего девушку, следует конкретное предложение совокупления с установлением цены, причём цена не назначается твёрдая, а даётся в диапазоне, где девушке предоставляется возможность торговли: "рубчик-полтора". Цена с надеждой, но и с границей, чтобы не слишком "зарывалась". Бандит говорит "полапать", то есть в разговоре с девушкой он использует эвфемизм, избегая матерных слов, и как бы этим обещает, что до совокупления не дойдёт, и женщина радостно покупается на это обещание, прекрасно понимая в глубине души, что всё будет как раз наоборот. Страстный комплимент и обещание денег за ласки сразу меняет отношение девушки к соискателю её благосклонности. Он уже не бандит, она уже видит в нём привлекательные черты:
А парень он хороший, и как ему не дать.
Девушка эта, оказывается, прекрасно понимала с самого начала, что речь идёт не о "полапать", а о "дать". Героиня стихотворения - явно уже опытная женщина.
Легла я на песочек, а он меня ебать.
Дальше следует попытка более детального описания процесса совокупления, которое обнаруживает детскую невежественность в этом деле. Чтобы скрыть свою неосведомлённость в половой жизни, ребёнок заимствует из волшебной сказки образ волка, который точил свои зубы о камень. Не зная деталей, ребёнок предпочитает простое повторение магического корня "еб".
Ебёт, ебёт - отскочит, об камень хуй поточит.
Затем вторгается образ мирной семейной обстановки, в которой муж потерял интерес к жене, не ведёт с ней разговоров, а увлечён своей газетой:
газетку почитает и снова начинает.
Из последней строчки ребёнок узнаёт, что сексуальные общения между мужчиной и женщиной - многократные, но требуют перерыва между актами.
Пришла я раз домой с разорванной пиздой.
Тут ребёнка как мальчика, так и в особенности девочку поражает не столько факт разорванности, как недоумение - что же такое в процессе полового общения должно происходить, что разрывает столь замечательную часть тела? То ли это произошло из-за того, что парень-бандит слишком остро наточил о камень своё орудие, то ли из-за того, что он слишком много "снова начинал"? Но рассказчица ничего не упоминает ни о своей боли, ни о страданиях, а говорит о разорванности, как о само собой разумеющемся. Быть может, это естественный результат огромных наслаждений, которые, без сомнения для ребёнка, претерпевала рассказчица? Иначе зачем было всё затевать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14