Она повернулась к гостям.
— Сегодня у нас юбилей. Две недели, как помолвлены.
— Ваш будущий муж очень щедр, — сказала Мариетт медовым голосом. — Но вам не следует так открыто носить бриллианты; вы можете стать жертвой бандитов.
Аманда наградила ее презрительным взглядом, повернулась к Пьеру и нежно прильнула, трепеща ресницами. От ее близости, сладкого запаха ее тела он напрягся, его загорелые щеки стали еще смуглее. Аманда, дразня Пьера, приоткрыла свои пухлые губы. Пьер, не отрываясь, смотрел ей в глаза и учащенно дышал.
— Ну ты и стерва! — сказал он ей на ухо. — Мэнди, это что еще за новая игра?
— Даю понять Мариетт, чтобы держалась от тебя подальше.
— У тебя отлично получается! Кроме шуток, у меня руки чешутся тебя отшлепать!
— Приятно слышать! Тебя что, это возбуждает?
— Представь себе, да.
Но тут вошла мадам Дюбрей, и Аманда оставила последнее слово за Пьером. На какой-то миг мадам Дюбрей ошеломило “великолепие” Аманды, но с завидной выдержкой она быстро взяла себя в руки.
— Как.., как прекрасно вы выглядите, моя дорогая. Вы нас всех приятно удивили.
— Благодарю, — улыбнулась Аманда, и ей опять пришло в голову, что, когда ей приходится обманывать мадам Дюбрей, весь этот розыгрыш не доставляет ей ни малейшего удовольствия.
— Вы уже видели подарок вашего сына Мэнди по случаю помолвки? — спросила Мариетт хозяйку дома.
Мадам Дюбрей тут же посмотрела на кулон, потом в глаза Аманде, и девушке показалось, что вид у нее заговорщицкий.
— Прелестная вещица, под стать невесте, — заметила мадам Дюбрей и многозначительно переглянулась с сыном. — Пожалуй, пора ужинать.
Пьер вне себя от радости, что наконец сменили тему, повел всех на террасу, где уже накрыли стол: были поданы свежая лососина и разнообразные салаты.
"Что может быть лучше?” — думала Аманда. Изысканный ужин в старинном замке, в обществе двух красивых мужчин (в одного она влюблена) и очаровательной хозяйки. Только присутствие Мариетт все портило. Мысленно она представила, как бы чудесно она жила здесь, став женой Пьера. И хотя замок прекрасный, она знала, что с Пьером ей и в хижине было бы хорошо.
— О чем задумалась? — прервал ее мечты Люсьен.
Вздрогнув, она вернулась с облаков на землю и сказала специально для Мариетт:
— Думаю, чем заняться, когда буду жить здесь постоянно.
— Ну, постоянно — это вряд ли, — возразил Пьер. — Мы будем жить и в Нейпа Вэлли.
— Вот здорово! Никогда не была в Америке!
— Значит, вы действительно собираетесь пожениться? — спросила Мариетт. — Или ваша помолвка будет длиться вечно?
— Со мной этот номер не пройдет! — фыркнула Аманда и прильнула к Пьеру. — Дорогой, ну когда же мы поженимся? Мне нужно выбрать свадебное платье и решить, кого приглашать на свадьбу.
— О гостях и речи быть не может! Я не собираюсь устраивать пышное торжество.
— Ну что ты, Пьер! — упрекнула его мать. — Почему ты не считаешься с желанием Мэнди?
— Я уверен, мама, она сделает все, чтобы мне было приятно.
— Только не тогда, когда речь идет о нашей свадьбе, — заявила Аманда. — Хочу, чтобы все было по высшему разряду.
— Обсудим это потом, — сдерживая раздражение, выдавил из себя Пьер.
Краем глаза Аманда заметила, как Мариетт криво усмехнулась: наверное, она догадывается, что у нее с Пьером не все гладко. Аманда решила исправить дело и, пододвинув свой стул поближе к Пьеру, нежно погладила его руку. Его кожа была гладкой и прохладной, и она вдруг представила себе, что лежит рядом с ним и ласкает его.
От одной только мысли у нее вспыхнули щеки, и она украдкой взглянула на Пьера, не заметил ли он ее волнения. Но ему было не до этого, он с трудом справлялся с собой: у виска дергался нерв, рот напряженно сжат. Аманду как током пронзило чувство неудержимой любви, и она была готова обнять его прямо сейчас.
Когда стемнело и на террасе зажгли свет, появились комары, и все пошли в дом, где гостей ждали кофе и вина. Вскоре мадам Дюбрей сказала, что хочет пораньше лечь спать, и, извинившись, поднялась к себе, а Мариетт предложила завести музыку и потанцевать.
Пьер охотно согласился и пригласил Мариетт, прижав ее так близко, что между ними не протиснулся бы и лист тонкой бумаги!
Аманда возмутилась, что он не пригласил ее первой, но сдержалась, зная, что если начнет их растаскивать, то сыграет на руку Мариетт, да и Пьеру тоже: совершенно очевидно — он делает это нарочно, чтобы показать, что сам себе хозяин.
— Пошли потанцуем, — сказал Люсьен, помогая ей подняться, — покажем им, как это надо делать.
— Вот под эту музыку?
— А мы сейчас заведем другую.
Он подошел к музыкальному центру, перебрал компакт-диски, выбрал один и вставил его. Тут же комната завибрировала от бодрого ритма буги-вуги пятидесятых, задрожали подвески на люстрах, и Люсьен протянул руки к Аманде.
Она включилась в зажигательный ритм. Аманда всегда любила танцевать и даже училась в балетной школе, пока не выросла до своего роста и ей не пришлось расстаться с балетом. Но она продолжала заниматься танцами и сегодня была настроена превзойти саму Джинджер Роджерс.
Ее гибкость, легкость и изобретательность воодушевили Люсьена, и он тоже был в ударе: поднимал ее над головой, закидывал за спину и наконец, после головокружительного вращения, притянул к себе, и они остановились как вкопанные.
Тяжело дыша, Аманда стояла, прислонившись к нему и чувствуя, что ее сердце бьется так же часто, как и его.
— Невероятно! — зааплодировала Мариетт. — Вы что, работали в кордебалете, Мэнди?
— А то? И еще платной партнершей в ночном клубе, пока Пьер не скупил все билеты!
Мариетт взглянула на Пьера, который не отпускал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49