Я знал, что мой час придет.
— Тогда, Ригон, я могу сообщить кое-что, что тебя обрадует. Но после этого я выхожу из игры. — Она взглянула на свою руку, лежащую на поручне, потом снова подняла глаза. — Твой враг провел эту ночь с принцессой Астарис.
Шрам на щеке Ригона, казалось, сверкнул, подобно молнии. Его черты исказила гримаса не то боли, не то свирепой радости.
— Ты соображаешь, что сказала, женщина? Ты говоришь правду или то, что хочет твой гнусный язык?
— Правду. Неужели я осмелюсь произнести подобное обвинение, если это не так?
— Припоминаю, — протянул Ригон, — в Абиссе он не вылезал из постелей разных шлюх. Похоже, он и здесь не утратил этой привычки.
— Я уже давно начала подозревать, что между ними что-то есть, — продолжила Лики, и ее глаза зло сверкнули. — Вчера к нам пришел нищий, выпрашивая хлеба. Он был нем, и она случайно услышала об этом. После чего велела привести его, а потом отослала меня. Это было еще до того, как за ней пришел эскорт королевы, чтобы отвести ее во Дворец. Когда на закате она ушла с ними, то оставила всех придворных дам, чтобы они позаботились о ее нарядах и драгоценностях. Это показалось нам необычным, но она всегда странная. Я не задумывалась об этом, пока не узнала, что немой оборванец пришел сюда в полночь и увел с собой Ральднора — в какое-нибудь любовное гнездышко, как было решено.
— Какая же ты все-таки ревнивая сучка, Лики. Боги покарают тебя за это, — он ухмыльнулся. — А теперь ты отправишься со мной и повторишь все это для лорда Катаоса.
Перепуганная, она рванулась прочь от колесницы.
— Я же сказала, что с меня довольно.
— А я сказал, нет.
Она бросилась бежать, охваченная внезапной паникой, но он легко ухватил ее за руку и дернул к себе. Украшенный драгоценными камнями гребень вывалился из ее прически на дорогу. Колесница, качнувшись, пришла в движение, и пламенеющие небеса понеслись в противоположную сторону.
К рассвету они добрались до виллы Катаоса, каменно-неподвижной над еще сонным городом. Ригон дернул поводья, останавливая колесницу, и стреножил скакунов. За все это время он лишь раз оглянулся на нее.
— Жди здесь. Если убежишь, я разыщу тебя, а я умею быть очень настойчивым.
Он прошел сквозь узкую калитку в стене, и дверца захлопнулась.
Она не осмелилась убежать, хотя ждать ей пришлось довольно долго. Она слишком хорошо помнила воспаленный шрам, вспыхнувший собственной багровой жизнью. В конце концов она открыла вделанное в браслет круглое зеркальце и попыталась привести в порядок краску на лице. Потерянный гребень стоил немалых денег; без сомнения, какой-нибудь вор отыщет его и будет вне себя от радости.
Наконец слуга в желтой ливрее Катаоса открыл дверь и поманил ее. Она пошла вслед за ним по роскошным комнатам, пока не очутилась перед лордом-советником, от которого ее отделяло лишь несколько шагов по ледяному мрамору.
Он был совершенно бесстрастен, как обычно, но слева от него стоял Ригон, явно вне себя от нетерпения.
— Ну что, мадам? — холодность Катаоса была полной противоположностью безумному возбуждению человека, стоявшего рядом с ним. — Я услышал забавную историю. Полагаю, вы были любовницей Ральднора.
— Некоторое время назад, — ответила она резко.
— А теперь направо и налево рассказываете о бывшем любовнике?
— Я здесь не по собственной воле.
— Вот как? С Ригоном вы тоже говорили не по собственной воле? Что движет вами, мадам, — здравый смысл или злоба?
— Думаю, что боги Дорфара не пощадили бы меня, если бы я позволила осквернить ложе Повелителя Гроз, — проговорила она твердо и с едким достоинством.
— Что ж, я еще раз послушаю ваш рассказ. Однако советую быть осторожнее со словами, которые выбираете. Интересно, понимаете ли вы, на что обрекли Ральднора? Вижу, что понимаете. Тогда помните, что если солжете мне, то сами отправитесь следом за ним.
Вал-Мала покрутила жемчужину, висящую в ложбинке у ее бархатистого горла.
— Бедный Катаос, — промурлыкала она, — я совсем тебя забросила.
— Это ваша привилегия, мадам, и мое несчастье, — улыбнулся Катаос. — Но не причина, по которой я просил вашей аудиенции.
Она приподняла бровь. Утром вернулся Амрек, и все следы ее мнимого недуга как рукой сняло. Их встреча, насколько он слышал, вышла по обыкновению бурной. Разумеется, Вал-Мала не отправилась бы на нее, будь она в хоть сколько-нибудь уязвимом состоянии.
— До меня дошли некоторые странные сведения, которые, не сомневаюсь, причинят вам большое горе. — Он сделал секундную паузу. — Эти сведения касаются невесты вашего сына — Ага, она явно заинтересовалась! И даже не пыталась скрыть своего интереса. — Тем не менее обстоятельства дела неясны. Я обращаюсь к вам, мадам, чтобы вы рассудили, правда это или ложь.
— Расскажи мне, что она сделала.
— Я слышал, что она назначила свидание Ральднору из Сара, избранному военачальнику Повелителя Гроз.
Он оказался не готов к волнению, вызванному у нее его заявлением.
— Ты хочешь сказать, что она отдалась ему, стала его шлюхой? — осведомилась королева с горящими глазами.
Катаос подавил улыбку. Как ни забавно, он предполагал, что сама она тоже стала «шлюхой» Ральднора.
— Сарит никогда ничего не значил для меня, — отрезала она, похоже, догадавшись о его мыслях. — Он наглый выскочка. Я не стану жалеть, когда Амрек избавится от него.
По лицу Катаоса невозможно было догадаться о его мнении на этот счет. Он-то как раз горько сожалел о неизбежности смерти Ральднора — Ральднора, который мог дать ему в руки ключ к столь многому. Если б только у него было время продумать все как следует! Но некоторые обстоятельства и тем более их предательское разглашение оказались непредвиденными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130