Осаждающие выстрелили через стену, и ядро попало в цель. Я и не
сознавала мощи этих железных птиц смерти.
После этого грохот раздавался еще не раз, то близкий, то далекий, но
всегда ужасающий. Постепенно дымная завеса покрыла красное небо.
С наступлением ночи обстрел прекратился, хотя тогда я этого не
заметила. Когда наступила тишина, я по-прежнему сидела у окна как
прикованная, в беспомощной завороженности. Но тишина эта была
относительной. Ветер доносил вместе с пеплом треск горящих домов, крики и
издаваемую трубами тревогу.
Я не покинула своих покоев. Дворец наводнили перепуганные женщины.
Мою дверь караулили трое моих стражников: когда их сменят другие,
возможно, будут какие-то новости.
В полночь пушки проснулись вновь. Это был умный шаг - не давать нам
выспаться. Вскоре пришел Мазлек, весь в грязи, с рукой, обмотанной
окровавленной временной повязкой.
- Рассказывать, в общем-то, не о чем, - сказал он. - Их много и, судя
по всему, подходят еще. Думаю, с ними и люди из других Городов, набранные
в войско после их сдачи.
- Они пытались взять Белханнор? - спросила я.
- Нет. Они с ним играют, богиня. К стене подъезжал их глашатай и
кричал, что воинам из Белой Пустыни не будет никакой пощады, но... -
Мазлек умолк, слегка улыбаясь. - Белханнору, если он откроет ворота, они
обещают братскую любовь.
А вот этот ход был острым маленьким кинжалом, который проткнул даже
мою летаргию.
- Что же сделал Атторл? - спросила я.
- Выстрелил по глашатаю, - ответил безо всякого выражения на лице
Мазлек. - Выстрелил по нему и промахнулся. Белханнорские пушки бесполезны.
Первая взорвалась и убила тринадцать человек на стене, а ядро из нее так и
не вылетело. Богиня, - предупредил он, - они будут спасать собственную
шкуру - это лишь вопрос времени.
Он произнес это тихо, теперь уже не так резко, но, впрочем, клинок
уже вонзился.
- Я должна убраться отсюда, - сказала я, но это было пустое
заявление. Я не знала, куда мне направиться.
- Доверишь ли ты это дело мне?
Я кивнула.
- Тогда собери все, что тебе нужно, богиня, и будь готова идти со
мной в любое время дня и ночи. Я буду охранять тебя, не щадя живота
своего. Ты сама это знаешь.
Несмотря на прерывистый грохот войны, в ту ночь я заснула глубоким
сном без сновидений.
Утро было тихим, совершенно неподвижным. Река сияла, словно зеленый
жемчуг. Из своих покоев я не видела никаких развалин, только слабый дым,
расплывающийся по бледному небу, словно девичьи волосы на воде. Я приняла
ванну, оделась, и мне принесли мой напиток. Помнится, я сидела в кресле,
глядя на окружавшие меня бесценные вещи, гребни и украшения, и зная, что
все они не мои. Нести мне придется немного, за исключением... Я подошла к
столику и прикоснулась к раскрытой книге, про которую забыла с тех пор,
как громыхнули первые пушки.
Затем стук и, когда я пригласила войти, вошел человек в ливрее
Джавховора и сообщил, что тот нижайше просит меня явиться к нему. Это
казалось странным, так как раньше всегда приходили ко мне, и все же
приглашение это было очень вежливым. Я последовала за лакеем, и тот привел
меня в зал для аудиенций, назначение которого практически потеряло смысл,
но великолепие отнюдь не померкло. Среди этих ало-зелено-белых гобеленов
ко мне подошел человек с бледным лицом, без маски, бывший Верховным
Владыкой, и очень низко поклонился.
- Богиня, прости меня за просьбу явиться сюда, но я счел, что так,
наверное, будет безопаснее.
Недолгое молчание, во время которого я заметила вдоль стен нескольких
придворных и министров. Позади меня нервно трепетали белые веера принцесс.
- Мы все вынуждены были... - начал Джавховор и запнулся. - Мы сочли
это наилучшим, - сказал он. - Жестокое решение. Мы отдались на милость
наших братских Городов, Анаша и Эптора. Для нас не было иного пути,
богиня. Я не мог видеть, как вокруг меня погибают мои подданные.
Я разгневалась на себя за то, что попала в эту западню, разгневалась
на Джавховора за то, что тот расставил мне силки, разгневалась на Мазлека
за то, что он не появился вовремя.
- И что же вы сделали? - спросила я. Ничего не значащий вопрос, но он
ответил.
- Жители Белханнора восстанут против воинов Белой Пустыни на стене.
Все устроено, - он опустил голову, посеревший и несчастный из-за
предательства, в котором я его даже не винила.
- А я? - поинтересовалась я. - Как я вписываюсь в этот гобелен?
- Тебе, богиня, не нанесут никаких оскорблений, клянусь в этом.
- Очень рада, что вы так уверены. Я не разделяю вашего оптимизма.
Снаружи раздался внезапный отдаленный шум - крики, возгласы, рев
удивления и боли. Не грянуло никаких пушек; в этом не было надобности.
Жители Белханнора сейчас настежь распахивали ворота, приглашая своих
братьев войти, надеясь и немного нервничая.
Я опустилась в кресло со всей своей тяжестью - ждать исхода - и
заметила, что принцессы мало-помалу отступили от меня к отцу. Вскоре под
окнами послышался топот сапог, лошадей, гомон множества голосов, а затем и
ритмичный маршевый шаг по коридору снаружи; двери и занавеси распахнулись,
и в зал ввалилось человек двадцать. Смешанные мундиры пурпурного и
ярко-желтого цвета, латы, забрала шлемов откинуты, являя надменные маски
львов и медведей - маски Анаша, души этого наступления. В зал по-хозяйски
вошел человек, солдат в серебряной маске, очень злорадный в своем
торжестве - их командующий, мнящий себя их Джавховором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176