Я пыталась вспомнить слово, которое Асрен написал в книге,
прекрасной книге, которую я собиралась забрать с собой из Белханнора, но
оставила там. И теперь я сообразила, что, странное дело, я так пристально
изучала буквы, характер написания того слова, что не увидела, чем же было
это слово само по себе. Какая бы важная мысль в нем ни заключалась -
теперь это утрачено. Последний единственный предмет, который мне остался
от Асрена, навеки выскользнул у меня из рук и из памяти.
Мой глаз уловил какое-то движение, неожиданное и этим месте, где небо
и горы казались сцепившимися в древней неподвижности.
Я посмотрела на скальные образования, а затем подняла глаза и,
невероятное дело, обнаружила ответ в черной мгле над головой. Между
неподвижной россыпью звезд - три другие звезды, более крупные и очень
яркие, плыли в виде клина на юг. Анкурум и улица, и движущийся серебряный
свет, который я наблюдала вместе с Дараком, свет, который наблюдал также и
Асутоо, и принял за божественную колесницу, знамение, обязующее предать.
Три сверкающих шара проплыли над башней, уйдя из моего поля зрения.
Я боялась, испытывала более чем первобытный страх, потому что не
могла понять этих огоньков в небе. Я отвернулась и стала лицом к комнате,
словно меня ждал враг. В том месте было - _ч_т_о_-_т_о_ - нечто, чего я
страшилась и ее же должна была найти глубоко в скелете башни. Я
почувствовала это с самого начала, но серебряные звездные колесницы богов
Асутоо сорвали с моих глаз последнюю пелену.

Утром хромая девушка принесла кувшин с водой, серебряную чашу винного
напитка, а чуть позже вернулась с подборкой шелковых и бархатных одежд и
серебряной маской, любопытная форма которой казалась головой рыси.
Очевидно, эти вещи прислал комендант башни, и я гадала, кому же они
принадлежали. Наверное, отсутствующей жене или даме сердца, ибо в
настоящее время он, похоже, не держал тут ни той, ни другой. Одежды были
всех оттенков и тонов эшкорекского желтого, довольно просторные, вполне,
казалось, подходило к моему состоянию. Единственная трудность: звание
коменданта не давало ему права носить золото, и вследствие этого он не мог
снабдить меня золотой маской; в силу этой случайности я снизилась в
звании, довольствуясь серебром. Желтые пряди свисали с рысьей головы мне
на волосы, каждая кончалась вырезанным из желтого янтаря изысканным бледно
желтым ноготком.
Вскоре после этого по лестнице поднялся Мазлек. Я увидела, как он
воспринял серебряную маску, а затем отмела мысль, которая пришла ему на ум
так же, как пришла мне.
- Что происходит, Мазлек?
- Послали гонца в Город уведомить Джавховора, что Вазкор здесь.
- Вазкоровского Джавховора, - тихо произнесла я.
- Да, богиня. Люди Вазкора ожидают немедленной преданной помощи с
этой стороны - почетного приема в Эшкорек-Арноре, военный совет, свежие
войска - но я думаю, богиня, дела обстоят не столь просто.
- Почему?
- Этот человек - комендант - он очень обеспокоен. Не думаю, что
Вазкор - желанный гость не только для него, но и для его хозяина.
Я вспомнила слова Вазкора в дороге, резкие, утвердительные. Однако он
ничего не мог сделать без поддержки Городов Пустыни. А если он потерял ее,
то что с ним станет?
- Где Вазкор? - спросила я Мазлека.
- В комнате на восточной стороне башни. Один воин сторожит перед
дверью, и с прошлой ночи его никто не видел.
- Мазлек, - сказала я, внезапно остро захотев выкинуть Вазкора из
головы и подавить мои страхи перед этой крепостью, - в этом месте что-то
есть - что-то, что я должна найти.
- Богиня.
Он был вполне готов следовать за мной, защищать меня, однако он не
понял. Я наполовину надеялась, что он воспримет тайную суть этой башни. Во
время бегства из Белханнора между нами, казалось, выросла своего рода
духовная близость; мы мало разговаривали, однако все бывало достаточно
ясно. Мне вдруг вспомнился Слор, его слепое пожертвование своей жизнью
ради спасения моей жизни, но я отбросила эту мысль.
- Я плохо объяснила, - извинилась я. - Я не знаю, что меня здесь
беспокоит, даже если существует что-то, беспокоящее меня. Но я должна
искать, пока не найду это или не сумею это найти, - я обнаружила, что
напряженно сцепила руки. - Что-то спрятанное, - закончила я.
Он пошел следом за мной вниз по лестничным пролетам к овальному
темному залу и стоял наготове позади меня, когда я заговорила с одним из
отдыхавших там трех серых солдат. Я заметила, что они не вскочили мигом,
когда я вышла, вытягиваясь по стойке "смирно", как вскочили бы перед
золотой кошкой богини Эзланна, и многое поняла благодаря этой мелочи.
- Где комендант? Я хотела бы с ним поговорить.
- Господин комендант еще не встал, сударыня.
Ответ прозвучал с некой пренебрежительной невнятностью. Он так легко
забыл, кто я такая - кем я была?
- Солдат, - напомнила я ему, - я Уастис из Эзланна, Перевоплотившаяся
из Древней расы, жена Вазкора Джавховора, Властелина Белой Пустыни.
Обращаясь ко мне, меня называют "богиня" люди, стоящие на ногах, и
склоняют сперва передо мной головы.
За столом беспокойно зашуршали, двое товарищей солдата поднялись с
кресел и неуклюже встали в неопределенно-почтительных позах. Однако на
того, с кем я разговаривала, мои слова, кажется, не произвели впечатления
и даже спровоцировали на наглость:
- Я слышал о богине, - отозвался он, - в Эзланне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176