- Не знаю, как мы сможем это сделать, - добавила я. - Возможно,
ночью. Мы можем разделаться с попавшимися нам случайными стражниками, но
любой шум привлечет Вазкора. Думаю, я не смогу бороться с Вазкором, его
силы превосходят мои - я уже рассказывала тебе об этом. И ров - как мы
сможем перебраться через него, не воспользовавшись мостом, который вызовет
больше шума, чем все прочее?
Мазлек покачал головой.
- Возможно, здесь есть подземные ходы, как в Белханноре, богиня. Они
бывают в большинстве крепостей как последнее средство спасения во время
оспы или штурма. Но найти их будет трудно. Волков Вазкора не купишь.
- Старуха, - вспомнила я. - Она может знать, и она слишком
примитивна, чтобы выдать ему какие-то подробности.
Часовой потянулся, снял шлем, почесал белобрысую шевелюру и снова
впал в неподвижность.
- А выйдя отсюда, - продолжила я, - куда мы можем отправиться? В
Городах никакого пристанища больше нет.
- К востоку от гор лежат скалистые равнины и области лесов, болот -
на юго-востоке и на юге, а потом море. Дикий край, в нем очень удобно
затеряться, если за тобой кто-то гонится, - предложил Мазлек.
- Пустынный край?
- Почти, богиня. Немногочисленные дикие племена, бешено воюющие между
собой, хотя, как сообщают, иноплеменным чужакам они не причиняют вреда.
- Значит, в этот запустелый край мы и должны отправиться, чтобы
оказаться на время в безопасности.
Такое будущее казалось серым и безнадежным для всех нас, по иного
пути не представлялось. Бегство, насущная надобность, не оставляло места
для отчаяния.
Мы обошли овальную загородку, чтобы оправдать свое присутствие там.
Глаза часового стрельнули в сторону Асрена, когда мы проходили мимо,
удивленные, позабавленные, совершенно лишенные сочувствия: человек,
наблюдающий за прыжками полоумного на ярмарке. Вазкор хорошо подобрал
своих тварей - темные, неумные люди, хорошие бойцы, лишенные страха из-за
отсутствия воображения, преданные, потому что подчинялись собственному
здравому смыслу: и до сих пор хватало еды и вина, женщин и престижа;
заслуживающие доверия на самом последнем рубеже, потому что старый порядок
был им выгоден.
Мы вернулись через небольшую дверь в каменное нутро башни.
- Я приведу ее сегодня ночью, эту старуху, - пообещал Мазлек, - когда
она закончит работу.
Я кивнула.
Мышка, взлетев на плечо Асрена, посмотрела на нас глазками -
капельками крови.

День тянулся, едва волочась, пока я ждала ее прихода. В окнах
сгустился свет, голубой, как витражное стекло. Тонкая луна отбрасывала на
вершины световые блики и тени.
Я сидела на постели, отодвинув занавески далеко назад, усадив рядом с
собой Асрена. Что-то заставляло его бояться; он плакал и цеплялся за меня,
и теперь я держала его в объятиях и не могла пошевелиться, потому что он
опять начал бы плакать. Раздался тихий стук в дверь. Вошел Мазлек, а
следом за ним старуха и остановилась, уставившись на меня. Она сняла
маску, надо полагать, по указке Мазлека, но ее лицо походило на взошедшее
тесто, бледное, невыразительное и лишенное глубины. Округлые водянистые
глаза все мигали и мигали, глядя на меня, а затем на человека, которого я
держала.
- Я должна ходить за ним? - спросила она. - Девушка вам не нравится?
- Нет, - ответила я. - Это никак не связано с уходом. Я хочу
расспросить тебя кое о чем.
Она вылупилась на меня.
- Погреба, - сказала я, - и под погребами - есть какие-нибудь другие
ходы?
- Ходы, - повторила она. И моргнула. - Ходы.
- Ходы, которые ведут из башни. Выход.
- Мост через ров, - сказала она мне.
- Помимо моста через ров.
Она моргнула.
- Под башней, - подсказала я, - ход под башней, который ведет в горы.
Асрен зашевелился в моих объятиях, и ее глаза соскользнули с моего
лица на его.
- Хорошенький, - сказала она и цокнула, как цокают домашнему зверьку.
Мазлек схватил ее за плечи и развернул лицом к себе.
- Ход из башни, - зашипел он и тряхнул ее. Она завизжала и стала
бороться.
- Нет хода - нет хода!
- Отпусти ее, Мазлек, - устало велела я.
Он взял и вытолкал ее, закрыв дверь перед ее круглыми глазами.
- Это бесполезно, - сказала я. - Мы в капкане.
- Я обыщу погреба, - сказал он, - и ниже. Должен же быть какой-то
путь, богиня.
- Да, должен быть, Мазлек. И скоро.
Я повернулась к Асрену и увидела, что он заснул у меня в объятиях. Я
подняла руку, коснулась его волос и в тот же миг почувствовала, как внутри
меня что-то толкнулось, резкое, настойчивое и очень реальное. Это было
первое движение, которое я почувствовала, первое полученное мной
доказательство, что существо, разбухавшее у меня в животе, было
одушевленным, и я содрогнулась, ощутив его, словно носила под сердцем
смерть, а не жизнь.

Мазлек тогда все обыскал. Погреба, вонючие ходы темницы, подвалы и
подземелья Башни-Эшкорек. И не было никакого выхода к свободе, по крайней
мере, который он смог бы найти.
В этих поисках прошло четыре дня. А на пятый примерно в полдень на
макушке крепости залязгал колокол, ужасный шум, самый древний звук паники
и ожидаемого насилия.
Асрен закричал, а испуганная мышка спрыгнула с его запястья и
взобралась по занавескам постели. Я поспешила к нему, пытаясь заглушить
лязг тихими словами. Невероятно, но мои защитные инстинкты так его
уменьшили, он показался таким маленьким, что я взяла его на руки и стала
укачивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176