Река,
казалось, двигалась вместе с нами, иногда полыхая отраженным светом
солнца, и всегда слышимая нами.
Мы добрались до брода, переправившись через реку незадолго до
полудня.
Река перед нами изгибалась словно лук, сужаясь слева до точки. Сквозь
завесу листвы и густого папоротника я разглядела широкий тракт - маршрут
пути караванов, который вел к великой Южной дороге. Тракт обрывался на
противоположном берегу и продолжался на этом берегу. В промежутке на
мелководье торчали колья, показывавшие почерневшими делениями, насколько
высоко стоит в реке вода. Брод достигал примерно двадцати футов в
поперечнике.
Из обрывков разговоров в лесном стане я поняла, что это новое место
нападения. Купцы привыкли сталкиваться с неприятелями дальше, там где
тракт пересекался с Южной Дорогой. Здесь же они будут довольно спокойны, а
внезапность - великая вещь. Но охранники у них были сильные и злобные - уж
это мне Маггур сообщил.
- Те еще, - сказал Маггур, - в северных селах их с детства
натаскивают. К пятнадцати годам мужчина там может похвалиться сорока
шрамами на теле. Учат их воровать с уличных лотков, и лупят, когда они
попадаются. Взращивают их на жестокости как злого пса, и они вырастают
подобными злым собакам. Кусаться они умеют, так что остерегайся их зубов -
тех, что у них за поясом. И при любом ударе старайся бить наповал. Боль
только делает их бешеными, настолько они привыкли к ней - она, можно
сказать, вдохновляет их.
Мы устроились ждать. Пошли по кругу хлеб, соленое мясо и пиво в
кожаных баклагах, но люди Дарака не издавали почти ни звука. Даже
отошедшие помочиться двигались крадучись, словно змеи. Я начала понимать,
почему большую их часть набрали из лесного стана, где разбойники учились
лесным повадкам просто по ходу повседневной жизни, охотясь на оленей и
дичь.
Стало очень жарко. Солнечный свет вскипятил на ветвях свои зеленые
пузыри, а от палой листвы под ногами подымался голубоватый туман. Река
казалась водопадом из отшлифованных опалов.
Внезапно заклекотал лесной ястреб. Я взглянула на Маггура. Тот
кивнул. Это был сигнал, и они приближались, жирные глупые купцы и их
ужасная конная охрана.

Шорох, треск ломаемых папоротников, топот копыт, видимо, больших
лошадей, колеса фургонов, катящих сквозь подлесок.
Появились первые два всадника. Охрана. Я почувствовала, как Маггур
чуть напрягся, но не издал ни звука. Они тоже были черными, но черной у
них была одежда и дубленая, а не своя кожа. Каждый дюйм их тел был скрыт и
защищен доспехами, даже руки скрывали черные латные рукавицы, а их лица,
как и мое, скрывали маски. Но эти маски были иными, так как их сработали
наподобие черных костяных черепов, из которых вырастали черные жесткие
заплетенные в косички гривы из конского волоса. Лошади их тоже были
огромными и черными. По спине у меня пробежал холодок, и рука стиснула
длинный нож. Я задрожала и почувствовала потребность выплюнуть изо рта
привкус их близости.
Они выехали на середину реки, огляделись, а потом один крикнул что-то
высоким ясным голосом. Сразу же появились другие, а затем и покачивающиеся
крытые фургоны, влекомые низкорослыми лошаденками. Процессия начала
переправляться через реку.
Поблизости завыл волк, хрипло и настойчиво.
Я мельком увидела, как в удивлении обернулись черные лица черепов, а
затем мы тронулись.
Был только один звук и только одно движение, или так казалось в
первые секунды. Испуганные крики купцов, ржание раненых лошадей, крики
освободившихся наконец от напряжения разбойников Дарака, стремительный
бросок без всякого шанса свернуть в сторону и не принимать в этом никакого
участия - все слилось воедино.
В правой руке я сжимала железный нож. Думать не было времени.
"Старайся бить наповал", - сказал Маггур. Нож описал дугу. Огромное черное
тело медленно опрокинулась с коня и отпало от меня в сторону, теперь уже
не только черное, но и красное.
Конь подо мной мчал ровно и хорошо. Скачок вперед - и черный охранник
навис надо мной, и его собственный нож, очень длинный и загнутый на конце,
рассек воздух. Я поддела загиб его ножа собственным оружием и потянула
его. Это было нетрудно. Он тоже медленно упал, и колючий нож в другой моей
руке вонзился в него, повернулся и высвободился. Кровь забрызгала мне
локоть. Я смотрела на нее так, будто пролилась она вовсе не на мою руку.
Вокруг меня образовалось некоторое затишье, в то время как повсюду царила
сумасшедшая сутолока боя. Лошади спотыкались в потоке, а купцы и мальчики
с воплями бежали в воду. Это выглядело почти комично, но для смеха нет
места среди кошмара. Один караванщик крутился и напрягался на козлах
возчика, пытаясь развернуть свою упряжку. Я вспомнила, что купцов тоже
надо перебить. И поскакала к нему, и нож вошел и вышел, и он покатился в
сторону во взбаламученную розовую воду, с глазами, полными молчаливого
укора.
Мимо проскакал, ухмыляясь, Маггур, с черногривой маской в одной руке
и окровавленным ножом в другой.
На другой стороне реки подвалила, смыкая разрыв, остальная засада
Дарака.
Внезапно я ощутила тошноту. Зло управляло теперь мной, и я знала это.
Животный пронзительный крик вырвался изо рта. Я стиснула коня меж бедер и
пришпорила его. Длинный нож я схватила обеими руками, подняв над головой.
И снова погрузилась в хаос, и мои руки обрушивались направо-налево, и нож
вращался, словно серебряное колесо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176