Когда фигуры стали больше, видоизменения сделались тяжелым запахом
опиата, в то время как сцена поднялась к нам, фигуры на ней достигли в
вышину десяти футов, а то и больше. Отовсюду донеслись восторженные крики.
Женщина с головой змеи сделала мостик, мужчина с фаллосом, замененным
огромным мечущимся хвостом змеи, нагнулся над ней в нескольких дюймах от
моего лица. Рука моего любовника снова искала меня, и я его не
отталкивала, а прижалась к нему потеснее...
Незакрепленный камень откатился от моей ноги, загремел, стукнулся и
полетел на арену.
Театр вмиг стал холодным, разрушенным и пустым.
Ветер рвал мне волосы, и меня пронизывал сырой холод. Восходила луна.
Свет дочиста выжег из моих глаз то, на что я глядела.
Но я была не одна. Я чувствовала это, и оглянулась вокруг. У меня
тогда наступило просветление, и я не особенно страдала от лихорадочного
возбуждения или грез. На другой улице стояла высокая башня. От нее
осталась лишь одна стена и лестница, описывающая виток за витком, словно
искривленный позвоночник. После того как я увидала их, просветление, надо
полагать, меня тут же покинуло. Что-то влекло меня к башне, сильно и
настойчиво.
- Я ПОЛЕЧУ ТУДА, - подумала я. И почувствовала быструю рвущую боль в
спине. Я говорю боль, но она была, как ни странно, приятной. Я слышала,
как люди, потерявшие в каком-то сражении руки или ноги, клялись, что они
по прежнему ощущают их там - зудящими, чешущимися от желания заняться
привычным делом. Именно такое ощущение вызывали и крылья, когда они
выросли у меня из плеч и пустили свои корни в мускулы и кости на моей
спине, словно конечности, потерянные мной, по по-прежнему бывшие там,
зудящие и чешущиеся. Я шевельнула ими, это было удивительно. Даже лишнее
паре рук я бы меньше удивилась. В лихорадочном сне меня позабавили мои
первые попытки летать. Ни один птенец никогда не бывал столь неуклюжим. Но
в конечном итоге умение ко мне пришло, и я взлетела. И тогда я ощутила их
силу. Каждый сильный взмах, казалось, исходил скорее из глубины моего
живота, а не из позвоночника. Ноги я твердо держала вместе, а руки
скрестила под грудью, так, как делала в других моих снах. Лететь до башни
было совсем недалеко.
Там стоял каменный алтарь, и я знала его достаточно хорошо. В белой
чаше виделось мерцание и тень. Но я побоялась.
- Со Карраказ Энорр, - прошептал "неголос" у меня в мозгу, и я знала,
на каком языке он говорил, теперь, когда слышала, как на нем говорили
увиденные в снах призраки.
- Я Карраказ. Бездушный. Ты думаешь, что не знаешь, почему ты
находишься здесь, но ты здесь, потому что здесь Карраказ, а мы с тобой
одно целое, ты и я. Я вырос с тех пор, как мы встретились в вулкане. Ты
хорошо маня кормила. Я уничтожу тебя, но сперва мы станем единым целым.
Позволь мне дать тебе Силу для властвования над этими шлевакинами. Они
всего лишь мелкие твари и намного ниже тебя. Но как опасны маленькие
ядовитые муравьи, которые едят тебя заживо! Ты не найдешь Нефрит, и
поэтому я дам тебе немного Силы, Принцесса Пропащих, прежде чем твой Дарак
отвернется от твоего проклятого лица и тебя разорвут шакалы...
Слово, которое употребил Карраказ - "шлевакины", грязные подонки,
грязь и экскременты неполноценных людей - точнее не назовешь, настолько
они были ниже меня, того, чем я была и чем могла быть. Но прежде чем я
смогла протянуть руку и сказать "Дай ее мне", мною овладела какая-то
стихийная сила и встряхнула меня. Я вцепилась в камень башни прежде, чем
меня могло стряхнуть вниз и яростью закричала:
- Оставь меня в покое!
- Убей его, - сказал "неголос".
Мои руки нашли огромный кусок отставшей черепицы, я схватила его и
ткнула им в то, что, казались, меня мучило.
В правом ухе у меня раздался треск, могучий как гром. Башня
рассыпалась, и я упала.
Я упала, но недалеко. Открыв глаза, я увидала, что лежу на
красно-зеленых камнях лестницы театра. Чья-то рука схватила меня выше
локтя и подняла на ноги. Она не могла принадлежать никому иному, кроме
Дарака.
Лицо его, озаренное лунным светом, выглядело бледным и сердитым.
- Ты проснулся и последовал за мной, - констатировала я.
- И обнаружил тебя стоящей здесь, словно каменная глыба с широко
раскрытыми глазами. Я тряс тебя, а ты не просыпалась. Если у тебя бывают
такие приступы, то ты дура, раз гуляешь на такой высоте.
Значит, это Дарак уберег меня от зла в башне. И все же, возможно, я в
конце концов и не была в башне. Крылья-то уж безусловно исчезли.
- А сейчас ты вернешься обратно, - проворчал Дарак. - Это место так
же безопасно, как Яма Смерти. Как раз сейчас свалился невесть откуда кусок
черепицы и чуть не вышиб мозги нам обоим.
Я увидела, где он разбился на мелкие кусочки. Дарак толкнул меня,
спасая от него, и в доказательство у меня остались синяки. Я чувствовала
себя слабой, глупой и испуганной. И радовалась, что он увлек меня прочь,
через разрушенный город, обратно к лагерю.

Костры все еще горели, но большинство разбойников уже спали.
Расхаживало несколько часовых.
Дарак уложил меня на постель из ковров и стянул с меня сапоги.
- Как мне представляется, у тебя по-прежнему женские недомогания, -
обратился он ко мне. Я кивнула.
- Значит, я даже не получу награды.
С очаровательным эгоизмом он положил голову мне на плечо.
Но я не засыпала. Я лежала, одеревеневшая и холодная, дожидаясь утра,
дожидаясь отъезда, и все же радуясь, что бодрствую, так как страшилась
теперь снов, которые вызывал у меня этот город.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176