Этикет требовал теперь, чтобы Дарак и его люди отправились к ним в
стан, или крарл, и приняли участие в пире. Только потом могли иметь место
какие-либо торговые сделки. Когда вождь и Дарак тронулись во главе
процессии, ко мне подъехали двое звездных воинов. Они отдали мне честь так
же, как отдал вождь.
- Я Асутоо, сын вождя, представился старший. - Ты принесешь нам
радость, если поедешь рядом со мной.
Я не могла отказаться. Кроме того, мне доставляло горькое
удовольствие видеть, что мне уделяют столько же, если не больше, внимания,
чем Дараку. Маггур выглядел обеспокоенным, когда я поехала между ними, но
я была в достаточной безопасности.
Оба они были светловолосыми, красивыми, моложе Дарака, важными
настолько, насколько могут быть важны юноши, возмужавшие благодаря битвам,
в которых они сражались, и суровой жизни в степях. Битвы оставили на них
много шрамов. Асутоо вежливо беседовал со мной, пока мы ехали, а другой
помалкивал. Он, кажется, был младшим братом и как таковой должен был
держать язык за зубами. Асутоо также спросил, какого я племени, как
провела свою жизнь и какие битвы повидала. Я соврала, что когда я
родилась, мать оставила меня на съедение горным волкам из-за моего
болезненного вида, так как знала, что степные племена бросали слабаков на
произвол судьбы. Позже меня подобрали жители деревни, и с годами я стала
на диво сильной, и наконец стала носить шайрин, и уехала с Дараком, не
зная, какое из племен мое.
- Люди глупы, - серьезно заключил Асутоо, - но боги спасли тебя и
дали тебе силу для битв.
Он говорил на племенном наречии и, казалось, нисколько не изумлялся,
что его знает посторонняя. Несомненно, боги дали мне и это тоже. Я
спросила его, что означают диск и звезда.
Он коснулся татуировки на груди и объяснил: "Небесный знак богов. Мы
видим над собой звезды, которые являются серебряными колесницами богов.
Иногда они съезжают в них на землю, и земля выгорает дочерна. Однажды боги
посетили нашего вождя. Они носили серебряное, и их нельзя было коснуться.
С тех пор мы носим их символ, а вождь увенчивает чело камнем-звездой".

Мы добрались до крарла при свете раннего вечера. Располагался он в
безопасных трех днях пути от Пути Верховного Владыки, проклятой дороги, к
которой племена никогда не приближались, не ездили по ней и даже не
пересекали, кроме как в самом крайнем случае.
Стан стоял в низине, построенный вокруг большой полосы воды, где
росли серо-зеленые деревья. Его окружал частокол из деревянных кольев,
вдоль которого расхаживали взад-вперед воины с семифутовыми копьями в
руках. В одном месте расположилось шесть племен. За частоколом стояло
много сотен шатров, сплошь черных; издали стан выглядел так, словно там
расселась огромная стая воронов. По лагерю свободно бродили козы и коровы,
сея где попало свой навоз. Несколько женщин, крошечных как блохи, стирали
в воде одежду. Большинство же готовили еду у огромного кольца костров в
центре крарла.
Мы проехали через ворота, сделанные из железа и явно не связанные с
частоколом. Дети и козы таращили на нас глаза. Караван начал разбиваться.
Вскоре с вождями остались только Дарак и один-два капитана, и я тоже
осталась с ними из-за Асутоо. Мы объехали крарл и большие загоны для
лошадей на стороне, противоположной воротам. В действительности это было
замаскированной сделкой, так как торговать здесь Дарак будет, в основном,
обмениваясь. Мы нуждались в лошадях, особенно после Ки-ула, а эти были
отличные, сплошь бронзовые и гнедые и по большей части необъезженные.
Дарак улыбнулся и показал на самую большую и самую норовистую кобылу из
табуна.
- Это Саррока - Чертова Кобыла, - сказал вождь со звездой. - Она
выведена девственницей, и ей ненавистно ощущать у себя па спине любого
самца - хоть коня, хоть человека.
Я знала, что перед этим Дарак не устоит. Он должен покорять все, что
ему противостояло. Он спешился, и кобыла выкатила глаза и оскалила зубы,
почувствовав его внимание.
Вождь кивнул. Двое воинов побежали вокруг загона, и открыли маленькие
ворота на огороженное пастбище позади него. Они окликали его по имени и
протягивали лакомства. Было легко заметить, что они давно готовы к тому,
что Дарак заинтересуется. Саррока ничего не приняла бы из их рук. Они
положили ей лакомства, закрыли ворота и перемахнули через ограду.
- Бери ее сейчас, Дарак, - посоветовал вождь. - Если она перестанет
есть, тебе никогда к ней не приблизиться.
Дурак расшнуровал купеческую тунику и старательно повесил ее на
седло. Его коричневая спина надменно играла мускулами. Он легко перелез
через ограду и подождал, пока кобыла не доест и не подымет голову. Затем
он окликнул ее, и она повернулась, оскалив зубы. Дарак тихо рассмеялся,
возбужденный брошенным ею вызовом. Она топнула и заржала, а затем резко
повернулась и побежала. Дарак тоже побежал, да так быстро, что очутился
рядом с ней. Когда она свернула на углу пастбища, чуть замедлив бег, он
схватил ее за бронзовую развевающуюся гриву, уперся в нее пяткой правой
ноги и закинул ей на спину левую ногу, используя ее бок в качестве точки
опоры. Это был невероятный трюк, и очень опасный, но он все-таки вскочил
ей на спину. Люди Дарака и даже некоторые из воинов одобрительно
закричали, но кобыла просто взбесилась. Она металась в разные стороны,
вставала на дыбы, взбрыкивала и лягалась, и пронзительно ржала, выражая
свою ярость и страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176