А его люди оказались буянами и негодяями, пившими все время своего
пребывания в городе, перебираясь из одного борделя в другой. Тем не менее,
груз был делом важным. Да, несмотря на его молодость и отдельные
недостатки, они нашли в своих жадных сердцах место для Дарроса из Сигко.
Людей вокруг шаталось мало, так как этот час они считали священным
для своих желудков. Половина дешевых лавочек позакрывались, но таверны
ломились от посетителей, вытесняя прожорливых едоков на помосте у обочины.
Гостиницу нам удалось найти не без труда. Караван был большой и
выглядел сейчас очень внушительным, особенно с его черными дозорными в
черепных масках, страшным атрибутом торговых городов на севере.
Поначалу всегда попадался какой-нибудь человек с покрасневшим лицом,
говоривший:
- Совершенно нет мест. Анкурум битком набит из-за Игр.
- Что это за игры? - крикнул кто-то в первый раз.
- Да вы кто, - варвары или как? Мы всегда проводили наши Игры. А
теперь, когда построен новый стадион, люди съедутся с округи во много
миль. Вы что - варвары, северяне?
Из-за этого могла бы вспыхнуть драка, но Дарак, Эллак и Маггур
утихомирили прочих, и мы уехали, не отметив своего приезда пролитой кровью
и вышибленными мозгами.
Вскоре до нас дошло, почему Анкурум заполнен до отказа. На более
широких улицах висели приколоченные к дверям и стенам афиши, расписанные
по большей части рисунками и символами - броско изображенные голубыми и
оранжевыми красками борцы и колесницы, влекомые розовато-лиловыми
лошадьми. К этому времени небо затянули тучи и пошел дождь, и краски на
афишах сплошь стекали в канавы. Время года казалось поздноватым для
устройства игр. Вероятно, их задержал достраиваемый новый стадион.
ГИГАНТСКИЙ И НЕСРАВНЕННЫЙ СИРКУНИКС АНКУРУМА, как именовали его их
расплывающиеся художества.
Наконец мы нашли заведение большое и достаточно скверное, чтобы в нем
нашлось место и для нас. В огромных каменных помещениях царили
запущенность и холод. Постели не проветривались целый миллион лет. Нам
разожгли очаги, принесли проеденные молью простыни и устроили трапезу. Там
проживало лишь пять-шесть других постояльцев и, как мне представлялось,
это были местные, а не приезжие. Эти старые и робкие жильцы шмыгали прочь
с нашего пути, словно маленькие испуганные зверьки. Где бы я ни встречала
кого-либо из них - на лестнице или в столовой - они в жалком ужасе
бросались в сторону; а от Дарака и других они с визгом убегали по боковым
коридорам, и всю долгую ночь слышалось, как они, нервничая, со стуком
открывают и закрывают двери, пытаясь прошмыгнуть в отхожее место и
обратно, не встретив никого из нас. Думаю, они были моим печальным уроком
по части жалости, но я также смеялась над ними.
Те первые три дня были гнетущими, черными и дождливыми. Дарак уходил
рано утром вместе с Эллаком, Глиром и тремя-четырьмя другими в
сопровождении десятка разбойников, переодетых черепастой охраной; вьючные
животные везли образцы его товаров. Мне не дозволялось ехать с ним,
поскольку появление женщины в конторе купца было в городах явно
неслыханным делом. Это были скучные времена, бесконечные торги и
подписывание документов. Степняцкие ткани сбыли легко, но оружие шло не
так бойко. По вечерам, когда я видела его, Дарак сердито ворчал на тайные
происки и обманы, с помощью которых торговые посредники пытались надуть и
облапошить его - это были настоящие грабители. Забавно было слушать, как
он выражает свой надменный и праведный гнев - это он-то, который в первую
очередь и похитил эти товары. Но впрочем, он ведь теперь был Дарросом. За
исключением одного случая, когда он поскакал на неоседланном бешеном коне
по рыночной площади, расположенной через три улицы от нашей гостиницы.
Так я проводила свои дни, запертая в мрачном холле гостиницы,
сгорбившись у очага вместе с остальными, в то время как они вели свою
бесконечную игру в кости, или одна, если они отправлялись в бордель.
Женщины, которых они приводили с собой, пребывали в дурном настроении и
заказывали бесконечную череду блюд, от которых они становились чрезмерно
тяжеловесными. Они столь же не привыкли к такой сидячей жизни, как и любой
из мужчин. Утром третьего дня нас присутствовало мало, и поскольку холл
был практически нашим, Маггур повесил раскрашенную деревянную мишень, и мы
с ним и еще одним разбойником принялись состязаться в стрельбе из луков.
Мой лук пострадал от влажности и бил неважно, пока я его не навощила и не
просмолила. К тому времени в игру вступили и другие и разбились на
команды. Команда Маггура назвала себя "Баранами", отчасти потому, что
трое-четверо из них только что вернулись из борделя. Другая сторона
присвоила себе название "Драконы", и в ней насчитывалось на одного
человека меньше.
- Пойди, постреляй для нас, Имма, - позвал один из них. - У этих
ублюдков нечестное преимущество.
Покуда женщины лениво следили за состязанием, выщипывая себе брови,
потому что в Анкуруме это было модно, и отправляя в рот куски засахаренных
фруктов и леденцов, "Бараны" и "Драконы" вели бой, переходящий иногда в
драки и состязания по борьбе на полу. Маггур был самым лучшим на их
стороне, а я наилучшей на моей. В конечном итоге я победила его.
- В недобрый день я научил тебя, - сказал он мне. - Ты стреляешь даже
лучше, чем Кел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176