Ради своего делового имени я хочу, чтобы какой нибудь молодой
человек, любящий опасность и знающий своих лошадей не хуже, чем своих
женщин, участвовал в скачках на моей тройке в Сиркуниксе. И, естественно,
победил.
Дарак рассмеялся, коротко и резко. Это было бы свидетельством
презрения, если б его глаза не сверкали так ярко. Да, он не мог устоять. И
когда он сказал: "Я знаком с колесницами", я не была уверена в том, что
это правда. А затем он добавил:
- А также немного знаком со скачками. Вы имеете в виду те, о которых
говорят больше всего?
- Они самые, - улыбнулся Распар. - Конечно, есть много других заездов
и много других скачек - с участием только всадников, а также всадников и
колесниц. Но здесь - королевский уровень; они приносят самый большой приз.
- Он задумчиво взглянул на Эллака. - Конечно, нам также понадобится найти
лучника. Если вам не рассказали, то учтите, это должен быть худощавый
маленький человек, мальчик, если у вас есть такой. Достаточно ловкий,
чтобы удержаться на ногах, достаточно легкий, чтобы лошади почти не
замечали его присутствия на колеснице. У вас есть такой?
Дарак взглянул на меня.
- Есть.
Рассерженная и ошеломленная, я гневно взглянула на него в ответ. Я
тоже немного слышала об этих скачках. В Анкуруме о них толковали на всех
перекрестках, и разбойники, возвращаясь в гостиницу, приносили с собой эти
слухи. Эти скачки назывались "Сагари" и были верной смертью. Участвовало
шесть или более колесниц, каждая с тройкой в упряжке, каждая с возницей и
лучником, чьей задачей было вывести из строя другие колесницы под градом
стрел лучников его противников. Согласно двум законам Сагари, запрещалось
целиться как в людей, так и в лошадей, и все же, когда дело дойдет до
стрельбы, так легко ошибиться в расчете - или же наоборот рассчитать все
точно. И помимо всего этого было четыре препятствия на скаковом кругу,
представлявших собой четыре природные стихии: землю, воздух, огонь и воду,
и через каждое проходили шесть раз в шести кругах скачек. Мало кто
оставался в живых после Сагари. А Дарак так мало дорожил нами обоими, что
готов был бросить нас на верную гибель по прихоти этого человека просто
потому, что не мог противиться собственному безумству.
- Нет, - сказала я. - Даррос.
Распар посмотрел на меня, поднял руки, рассмеялся.
- Простите, пожалуйста. Но _ж_е_н_щ_и_н_а_?
- Она владеет луком лучше, чем любой мужчина под моим началом. И у
нее подходящий вес или отсутствие его.
- Мне конечно же понадобятся доказательства всего этого.
- Вы их получите.
Они говорили так, словно меня это не касалось, маня, которой
досталась самая худшая роль - роль жертвы древней жажды крови этого
города, расцветки для песка их арены.
- Нет, - снова отказалась я. - Разве ты не слышал меня?
- Наверное, ваша дама проявляет мудрость, - сказал Распар. -
Возможно, она слышала, что все лучники едут голые по пояс, укрывшись
своими щитами.
Эта глупость еще больше рассердила меня. Я ничего не сказала.
- Ну, - промолвил Распар, - мы можем обсудить это завтра. Утром я
пришлю за вами человека. Примерно в пятом часу после рассвета. Я покажу
вам мою конеферму, Даррос; возможно, вас это заинтересует. А сейчас мне
пара идти. - Он поклонился мне, кивнул Дараку и ушел с террасы через
освещенный свечами зал.
Дарак повернулся к Эллаку.
- Ступай, вытащи Маггура и остальных из борделей. Мы скоро уходим.
Эллак ухмыльнулся и вышел.
Дарак прислонился спиной к балюстраде и принялся нервными пальцами
выковыривать из мрамора растение.
- Ты понимаешь, - сказал он, помолчав с миг. - Этот человек возьмет
весь наш товар, быстро и за высокую цену, если мы сделаем то, чего он
хочет.
- Как его ручные собаки, - огрызнулась я.
- Дело того стоит, - отозвался Дарак. - Мы не можем здесь вечно
бездельничать, дожидаясь, когда с севера прискачет галопом какой-нибудь
гонец с сообщением о засаде у брода. На это потребуется какое-то время, но
если мы пойдем наперекор Распару, он вполне может затянуть торги и
помешать нам сбыть с рук товар - тогда это случится. Кроме того, приз-то
немалый. Триста золотых овалов колесничему и двести лучнику.
- Лучнику следовало бы давать вдвое больше.
- Лучник был бы ничто без человека, который правит упряжкой.
- Найди другого, - посоветовала я. - Если идешь на смерть, иди один.
Я не какая-нибудь жена-рабыня, чтобы быть сожженной на твоем погребальном
костре.
- Я мог бы взять Кела, - ответил он.
Я отвернулась, по всему моему телу пробежал холодок. Через
секунду-другую я почувствовала на своей руке его теплую ладонь.
- Слушай, - сказал он, - я найду для этого дела другого. Но ты ездила
со мной раньше и дралась. Тебе я готов доверить прикрывать мне спину. - Я
подняла на него взгляд; и лицо его было напряженным. - Я не верю, что ты
можешь умереть, - сказал он мне. И накрутил себе на пальцы мои кудри,
когда я уставилась на него. И через некоторое время я, казалось, смотрела
сквозь него, оглядываясь на прошлое, на вулкан, на нож Шуллат, на молнию,
поразившую меня у колонн и бросившую наземь, но даже не обжегшую. В другой
раз я могла бы заткнуть уши, но не на этот раз. - А теперь пошли обратно,
- сказал он.
Он взял меня за руку и провел через зал, через другие помещения,
через вестибюль, через портик и террасированные сады на улицу. Полагаю, мы
шли именно таким путем. Я этого не видела.

3
Ночь была прохладной, но не холодной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176