Все было очевидно, и тем не менее я не могла поверить. Значит, он снял с меня одежду, распустил волосы - и все это в тот момент, когда я не осознавала происходящего! Что еще он позволил себе? Я коснулась губ, будто на них могли еще остаться следы поцелуев. Неужели он гладил мое почти обнаженное тело? И неужели я отвечала на его ласки? Щеки мои вспыхнули от стыда.
Как могла я дойти до такого состояния? Как могла забыть о своем решении быть начеку, чтобы воспользоваться его оплошностью? Получилось так, что прошлой ночью я сама оказала проходимцу немалую услугу. Последнее, что я помнила, было то, что у меня подогнулись колени, а он подхватил меня и понес в спальню.., потом, видимо, раздел и уложил в постель. Господи, какой же уязвимой и беспомощной предстала я перед ним!
Он мог поступить со мной как угодно, даже раздеть донага. Однако же не сделал этого. Мог воспользоваться правом законного супруга, но не воспользовался...
Эта мысль поразила меня. Адам сдержал слово и не совершил надо мной насилия, несмотря на то что я была не в состоянии дать отпор. Все же гордость моя оказалась уязвлена, и я была готова обрушить на него свой праведный гнев.
Чувствовала я себя ужасно - одевание и утренний туалет показались мне пыткой.
- Ox, - стонала я при малейшем движении.
Шампанское, накануне вечером так благотворно на меня подействовавшее, теперь мстило мне. Я обхватила голову руками, стараясь унять пульсирующую боль.
А потом умылась, почистила зубы и слегка намочила волосы, чтобы соорудить из них на затылке узел. Никаких сложных причесок нынешним утром! Я выбрала простую белую блузу со стоячим воротничком, коричневую юбку и подходящий жакет. Отражение в зеркале вполне меня удовлетворило. Слава Богу, по выражению глаз нельзя было узнать, что творилось в моей голове. Я выпрямилась и глубоко вздохнула, чтобы избавиться от подступающей тошноты.
Ни за что на свете не хотела я показать своему спутнику, сколь пагубное действие оказало на меня выпитое накануне шампанское. Открыв дверь, я заставила себя вплыть в гостиную подобно военному кораблю, готовому к битве.., но противника там не оказалось. Со вздохом облегчения я рухнула в ближайшее кресло. Не прошло и минуты, как в дверь постучали.
Открыв ее, я увидела стюарда с подносом в руках.
- Это заказал ваш муж, - проговорил он, видя удивление в моих глазах.
- Благодарю вас. Поставьте сюда, пожалуйста. - И я показала на маленький столик около иллюминатора.
- Он также просил передать вам это. - Стюард подал мне сложенную вчетверо записку.
И только теперь, пристальнее вглядевшись в его лицо, я узнала его.
- Вы!
- Да, мэм.
Это был кучер экипажа, доставившего меня к дому кузины. Худое изможденное лицо, острый подбородок и глубоко посаженные темные глаза невозможно было забыть. Я вспомнила свой страх, когда приняла его за похитителя.
- Что вы здесь делаете?
- В данный момент - стюард на этом судне. - Он слегка поклонился.
Даже будучи одетым в безукоризненную белую униформу, он мало чем отличался от оборванца. Плечи его были сгорблены, а неровные зубы пожелтели, видимо от жевания табака. На пиджаке красовалась табличка с именем "Джаспер Биль".
- Так вы из одной шайки! - воскликнула я. - А что случилось с настоящим стюардом?
- Заболел.., в последнюю минуту. - Джаспер подавил удовлетворенную улыбку. - И мне предложили занять его место. Что еще, мэм, я могу для вас сделать?
- Убраться отсюда!
- Если я вам понадоблюсь, знайте, что я нахожусь неподалеку. - Он еще раз насмешливо поклонился, после чего повернулся и был таков.
Меня не ввели в заблуждение его замедленные движения. Я знала, что они не что иное, как маскировка. Чувствовалось, что в случае необходимости этот человек может быть быстрым, как змея. Создалось впечатление, что на затылке у него тоже есть глаза.
Нельзя сказать, что новость о том, что этот человек находится на пароходе и приставлен ко мне, очень меня обрадовала. Неужели этот обман бесконечен? Адам сделал так, чтобы отцу пришлось остаться в Филадельфии, а теперь заменил стюарда своим сообщником.
Дрожащими руками я налила себе чаю из серебряного чайника. И перед тем как развернуть записку, сделала несколько глотков, чтобы унять поднимавшуюся тошноту.
Встретимся на палубе позднее. Свежий ветер и прогулка излечат твое похмелье.
Любящий супруг.
P.S. Я же говорил, чтобы ты не пила так много.
Я смяла записку и бросила бумажный шарик на другой конец комнаты. Но от этой детской выходки почувствовала себя только хуже. Адам смеялся надо мной, и я отлично это понимала.
Вспомнив, что он раздевал меня и касался моего обнаженного тела, я снова вспыхнула. Но тут же попыталась убедить себя забыть смутившее меня событие. Не стоит придавать ему столь важное значение. Я дала себе слово, что не допущу повторения подобного.
После чая с гренками я почувствовала себя почти человеком. Кинув взгляд в иллюминатор, я увидела, что стоит прекрасная солнечная погода. Прогулка на свежем воздухе действительно могла оказать на меня благотворное воздействие, так что вопреки желанию во всем противоречить своему "любящему супругу", я надела перчатки и шляпу. Путешествие на борту прекрасного лайнера было столь волнующим само по себе, что даже драматические обстоятельства, сопутствовавшие ему, не смогли полностью лишить его прелести.
Я приоткрыла дверь и огляделась. Никого! Если Джаспер Биль и прятался где-то поблизости, я его не видела. Я пошла по коридору, как мне казалось, по направлению к нужной мне лестнице. И моментально почувствовала себя дурно - со мной случилось нечто вроде приступа клаустрофобии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50