- Может, хватит играть в бирюльки?
- В какие бирюльки? - вспыхивает Рита.
Только что она была на такой высоте, чувствовала за все такую ответственность...
- Ритка, держитесь! - кричала вчера по телефону Тамара из Питера. - У нас тут на телевидение прорвался Собчак. От нас вам идет подмога! Держитесь, Рита! Все говорят, все зависит сейчас от Москвы, от вас!
Дома Рита снова превратилась в ребенка.
- Ну зачем ты так, Катенька, - басит Аркадий Семенович, ласково поглаживая ее руку. - Это не бирюльки, это серьезно.
А глаза такие хитрющие...
- Хорошо, - нехотя сдается мама. - Пусть серьезно. - И вдруг снова вспыхивает, пальцы ее дрожат. - Как-нибудь без тебя разберутся! Тоже мне воин! Что ты одна можешь сделать?
- Я там не одна.
- Не придирайся к словам! Ты знаешь, что я имею в виду.
- Не знаю.
- Ну-ну, девочки, - снова встревает Аркадий Семенович. - Зачем же так?
- А вас не спрашивают! - гневно бросает ему в ответ Рита и скрывается в ванной.
Она лежит в теплой, ласкающей кожу воде, и горькие слезы капают в эту воду. Их двое, а она одна. Вот если бы Олег был рядом! Он нашелся бы что сказать!
Потому что он умный и смелый. И еще - красивый.
"Но ты не любишь его", - шепчет ей кто-то. "А может, я вообще не полюблю?" - со страхом думает Рита.
- Иди ужинать, баррикадница, - примирительно стучит костяшками пальцев в дверь мама.
- Сейчас, - принимает мировую Рита.
На столе ее любимый торт "Прага". На столе жареная курица. Мама успокоилась. Или взяла себя в руки. У Аркадия Семеновича весело блестят глаза: похоже, уже чуть-чуть выпил.
- Тяпнем по маленькой? - хитро подмигивает он Рите. - Матери нельзя, но тебе-то можно? Давай, а? Мой персональный коньяк.
И Рита невольно улыбается этому хитрецу в ответ.
Глава 5
В ту августовскую ночь на пересечении Садового с Калининским пролилась кровь. В город вошли новые танки; депутаты, выехавшие им навстречу, не смогли танки остановить. И что знали о ситуации в городе новые эти танкисты? Разве представляли они, какое на улицах столпотворение? Вот и разбились о танк три молодые жизни, подобранные судьбой как специально: рабочий, художник, кооператор. Не удалось слону аккуратненько пройтись в тесной посудной лавке. Утром потрясенный город узнал обо всем. Авантюра захлебнулась в крови, но не в собственной.
- Она была обречена еще раньше, - сказал Олег. - Живые люди встали на пути танков. Чтобы победить, нужно было передавить нас всех.
Дождь, словно выполнив свое таинственное предназначение, прекратился как по команде. Выглянуло солнце, осветив смертельно уставшую за эти дни площадь. Рита с Олегом, постелив на мокрую траву его плащ, уселись рядом, мирно жуя бутерброды. По радио передавали Чрезвычайный съезд, сообщили, что путчисты бежали во Внуково, но их никуда не выпустят - вся площадь завопила "ура", - что группа "Альфа" - кто такие, что за группа? - отказалась прошлой ночью штурмовать Белый дом.
Такая усталость вдруг навалилась на Риту, что, положив голову на плечо Олега, она на мгновение заснула. Олег покосился на ее милый профиль, осторожно обнял за плечи, чтобы ей было удобно. Но Рита уже открыла глаза.
- Нет, я не сплю, ты не думай.
Стройное пение приближалось к ним, к памятнику баррикадам пятого года. Это пришли с молитвами верующие. Молоденький послушник сел рядом с Олегом и Ритой на большой прозрачный пакет.
- Ну, вот и все, - выдохнула отдохновенно Рита; - Ничего у них не получилось.
- Ничего и не могло получиться, - живо откликнулся послушник, - потому что начали они свое злое дело в великий праздник Преображения. Богородица защитила, спасла.
- Ну-у-у, это спорно, - обиженно протянул Олег.
"Богородица... Скажет тоже... Да если б не мы..."
- Отец Иоанн поведал, - дребезжащим тенорком продолжал послушник. Почему танки вдруг останавливаются? Потому что Господь входит в сердца. Почему головорезы из "Альфы" (Господи, прости меня, грешного!) не пошли на штурм? Господь сподобил и удержал.
- Потому что у них уже есть опыт, - отстаивает свое Олег. - Тбилиси, Баку, Вильнюс.
- Они уже знают, - подхватывает Рита, - что есть приказы преступные.
Паренек качает отрицательно головой. В глазах свет и покой.
- Господь просветил. Богородица остановила.
Он приводит исторические примеры, цитирует Библию. Рита слушает и не слушает, щурясь на долгожданное солнце, всей кожей, всем нутром своим ощущая, что все действительно кончено и она с Олегом и все другие не позволили снова сбросить их в грязь. Ах, как устала она! Казалось, и шагу сделать не сможет!
Но они все же прошлись по запруженной людьми площади, почитали, что там наклеено на столбах. Воззвание Алексия... Краткие сообщения: Ленинград подготовил шесть батальонов в помощь Москве; в ЦК началось уничтожение служебных бумаг; объявила комитет вне закона Молдавия...
- Пошли ко мне, - сказал Олег. - В общежитие. Там и отметим.
- Пошли. Только я позвоню маме.
***
Никого в общежитии не было: август, еще каникулы. Те же, кто, как Олег, приехал раньше, праздновали победу - далеко, в центре города: у Белого дома; на площади Дзержинского, где дружно - "и раз, и два" пытались свергнуть с пьедестала высокомерного, в длинной шинели, бронзового чекиста; на Старой площади, где, совсем ошалев, рвались в ЦК, чтобы все к чертовой матери там порушить. Это была уже другая компания - озорная, яростно взбудораженная, под хмельком, - защитники отдыхали. Разбрелись по домам, усталые и не очень веселые.
- Заходи, - сказал волнуясь Олег и сделал шаг назад, пропуская вперед Риту.
Так вот как живут аспиранты... Очень даже неплохо.
Прихожая, душ, туалет - на двоих, комната - своя у каждого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40