Где я? Что это за место? И что будет с моим катером? Разве враги… то есть хвархаты не сумеют его выследить? И что они подумают, обнаружив, что на нем никого нет?— Отвечать на все ваши вопросы я не стану, — сказала женщина. — Но что касается катера… — она взглянула на запястье, — к этому моменту он, вероятно, уже затонул.— Что?!— Враги найдут только обломки, и на такой глубине, что поднять их на поверхность будет нелегко. Но если они доберутся до них или сумеют поднять, то обнаружат… что? — Она поглядела на Гисласона.— Следы пожара, вспыхнувшего в камбузе, — ответил он. — Замыкание в кофеварке. Огонь добрался до топливных баков и бу-у-ум!— Сукин сын! — вскрикнула Анна.— У вас нет причин считать, что мать лейтенанта Гисласона в какой-то мере ответственна за его нынешнее поведение. Трупов враги, естественно, не обнаружат. Взрыв ведь произошел в открытом океане. Их унесло течением. Кто знает, куда? Хотя не исключено, что позже их выбросит на берег.— Что?— Один труп, — успокоила ее женщина. — И, конечно, не ваш. А Сандерса. Мы предпочтем сохранить его живым. Тем не менее, извлечь значительную часть необходимой нам информации можно за неделю, две, три, а тогда, если потребуется, мы можем разделаться с ним.Да кто она такая? Анна быстро перебрала в памяти всех знаменитых нравственных чудовищ двух последних веков. Никто ведь не представил убедительных доказательств смерти доктора Менгеле. Но через сто девяносто лет… А полковник Питерсон покоится под памятником из черного гранита, посвятив всю свою жизнь (если верить надписи) Делу Американского Здравоохранения.— Он объявится, только если хвархаты потребуют доказательств его смерти. Что же, если они начнут настаивать, его труп будет обнаружен на том или ином пустынном берегу. — Она помолчала. — Не в идеальном состоянии, но доступном опознанию и с наличием органов, которые позволят им точно установить, что он утонул.Пресвятая Дева, эта тварь смакует мысль об убийстве. Об этом свидетельствовал ее голос, и ей явно нравилось пугать Анну Перес.— Если нам удастся провести их, если они поверят в несчастный случай, вы и Сандерс покинете планету. Но не сразу. А пока, Анна — можно мне вас так называть? — вам придется пожить в Лагере Свободы.— Он серьезно так называется?— Это единственное место на планете, где мы свободны от вражеского наблюдения. Да, Анна, он называется именно так. — Она встала, и Анна увидела темно-синие элегантные брюки, довершавшие ее костюм. — Я провожу вас в вашу комнату.Гисласон остался в кабинете, а женщина повела Анну дальше по коридору, в котором гремела новая песня, Анне неизвестная. И музыка все так же заглушала слова, хотя они были вроде бы английскими.Они свернули в боковой коридор, где было чуть потише.— Ну вот, — сказала женщина, открывая дверь.Еще одна абсолютно обычная комната, похожая на номер в общежитии. Стол, кресло, шкаф, кровать, узкая дверь в ванную. Но, конечно, без окна.— В ванной есть полотенца и всякие нужные мелочи — зубная щетка, гребенка и прочее. В шкафу сменная одежда. В стол вделан компьютер. Я заказала вам ужин: рис с вегетарианским кэрри. Боюсь, еда у нас только вегетарианская. Надеюсь, вам это будет не слишком тяжело.Анна услышала свой голос:— Нет, нисколько. Я почти не ем мяса.— Отлично. — Женщина улыбнулась. — Дверь будет заперта. Мы же все-таки не можем позволить вам прогуливаться по всему лагерю. Входите же.Анна послушно вошла, потом повернулась и уже открыла рот, как дверь закрылась и она услышала щелчок задвижки.Она села на кровать. Итак, ее захватили и арестовали люди, которые, не моргнув и глазом, уничтожили единственный оборудованный научной аппаратурой катер в этом углу галактики, собственность правительства, на службе у которого они состоят. Какие же они преступные подонки!Убийцы, заключила она затем. Теперь понятно, почему у Никласа был такой испуганный вид. Он-то знал их.Она поступила правильно, оставив весть.— А если никто не поймет? Если никто ничего не предпримет?Анна откинула волосы и потерла виски. Все ее мышцы были напряжены. Что, если военная разведка узнает про весть? Теперь ей стало ясно, что это вполне возможно, даже вероятно.Ее труп волны вынесут на какой-нибудь пляж, и тогда им не придется убивать Никласа. Ее труп убедит хвархатов, что катер действительно утонул.И узнают они про весть или нет, роли не играет. Скорее всего она была обречена с самого начала. Она выполнила то, что им требовалось. Больше они в ней не нуждаются, а она, как говорится в голопостановках, знает слишком много.Никлас же представляет огромную ценность. Логичнее убить ее первой.Ее начал бить озноб. Как она умудрилась попасть в такое жуткое положение?Поговорив с приятным человеком. Приняв его таким, каким он ей показался. Проникнувшись симпатией, потому что он искренне интересовался окружающим и задавал умные вопросы.Открылась дверь, и вошел синебровый солдат.— Обед! — возвестил он и поставил поднос на стол. — Все в порядке? Может, вам что-нибудь нужно?— Да. Выбраться отсюда.— Извините, мэм. И учтите, эта комната находится под наблюдением. Так что поостерегитесь. — Он улыбнулся. — Мы ведь все, когда одни, ведем себя так, как при других не стали бы. Желаю приятного вечера.Он ушел. Анна встала. Есть ей не хотелось, но на подносе стояла бутылочка белого вина. Маловато для такого дня, но придется обойтись. Она откупорила вино и, налив себе стакан, снова села. Чуть сладковато. Шардонне.Допив стакан, она пришла к выводу, что паниковать еще рано. Ей известно слишком мало. Ее наставник в старших классах говорил, что это главный ее недостаток — она формулирует теории и делает выводы, не собрав достаточно данных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100