- Ну, что случится в этом самом худшем случае?
- В самом худшем случае мне придется уволить шесть летчиков.
Ее пальцы сжались у него на лодыжке, и она тут же отдернула руку.
- Шесть летчиков? Ты хочешь сказать, что по прихоти этого старика шесть летчиков могут вылететь с работы, но это же не честно?
Она скинула его ногу на пол.
- Эвен, ни у кого не должно быть столько власти над жизнями других? И что ты собираешься предпринять?
Эвен лениво улыбнулся ей.
- Ваш покорный слуга собирается сделать все, что в его силах. Придумаю какое-нибудь решение, чтобы все были довольны.
- Правда, ты это можешь, - сказала она, снова расслабляясь.
Взгляд ее затуманился, и она задумалась о чем-то своем. Он глядел на нее и ждал, ждал. Наконец она моргнула и снова вернулась к нему. Ушла оттуда, куда не хотела брать его с собой. Он положил оба локтя на ручки кресла и изучающе посмотрел на нее.
- У тебя обостренное чувство справедливости.
- Правда? Откуда же оно взялось?
- От небогатого жизненного опыта.
- Ну, давай не будем в это вдаваться, - легко сказала она.
И вытянув ноги вдоль качелей, продолжила:
- Давай перейдем к более важным вопросам. Зачем тебе столько пломбира в морозилке и зачем ты проверял розетку у меня в спальне?
Приятный разговор продолжался. Поскольку она охотно откликалась на его прикосновения, его смех, он пришел к выводу, что она определенно начинает относиться к нему со все большей теплотой, снимает понемногу свой защитный панцирь. Ему не хотелось форсировать события, он вполне может подождать еще немного и тогда точно услышит, что же все-таки держит ее в этом коттедже. Встав с кресла, он подошел к ней и, склонившись, приподнял влажную складку ее платья.
- Мороженое и розетки - это слишком личная тема для разговора, - сказал он, - поигрывая оборками ее подола.
- Насчет первого, я предпочитаю помолчать до тех пор, пока мы не узнаем друг друга лучше, намного лучше. Что касается второго, то, если ты пригласишь меня на обед, то я позволю тебе вытащить из меня объяснения, но только посредством тяжелых пыток. Что ты на это скажешь?
Он продолжал играть ее платьем, медленно потирая пальцами ткань. Он как бы касался ее, и в то же время не касался, был близко, но не рядом.
Старая, добрая игра в дразнилки, вот все, убедила она себя.
Она уловила блеск в его глазах. И снова внизу живота возникла дрожь, начала распространяться по телу и, наконец, вылилась в улыбку.
- А что? Я никуда не собираюсь. Собственно говоря, почему бы и нет? Я позвоню Энни, сделаю заказ и, когда она придет за детьми, то забросит нам еду, около шести. Идет?
Он склонился к ней сзади, и приблизил лицо к ее щеке.
- Шесть часов? Это так далеко, - шепнул он.
Да, шесть часов - это далеко. К тому времени она уж как-нибудь придумает способ перехитрить его романтическую хореографию. Губами она ощущала тепло его дыхания. Совершенно точно, это последний раз, когда она позволяет ему быть так близко от себя, еще ближе.
- Эй, ты, что опять с ним хочешь поцеловаться, Холли?
Холли и Эвен повернулись в сторону дворика. Питер размахивал над головой шлангом, используя его в качестве лассо, и при этом обдавая себя водой с ног до головы.
- Вот вам влажный поцелуй, Холли! - закричал Питер и со смехом направил через открытую створку окна веранды меткую струю воды.
Глава 5
В одной руке Холли держала штопор, в другой неоткрытую бутылку вина, а телефонную трубку прижимала плечом к уху. Она стояла прислонившись к кухонному шкафу и неловко озиралась.
- Эвен, ты где? Тебя очень плохо слышно.
- Еду на север по шоссе, звоню из машины. Не успел от детей отделаться, как тут же вызов зазвонил, так что похоже сегодня вечером я к обеду не появлюсь.
Холли поставила бутылку и штопор на столик и взяла трубку двумя руками.
- Какие-нибудь трудности с тем клиентом?
- Да, и еще кое-что. Мне на самом деле, очень жаль, Холли. Мне так хотелось провести сегодняшний вечер вместе.
Холли опустилась на табуретку.
- И мне тоже, - созналась она.
- Но, ничего, можем завтра вместе пообедать. Я не знаю точно, сколько времени мне придется там пробыть. Ночевать я буду в своей Манхеттенской квартире, работать мне придется в офисе в Тетерборро, на севере Нью-Джерси. У Энни есть номера телефонов. С тобой все будет в порядке.
Она позабыла все, что знала о хороших манерах и рухнула на кухонный столик, закрыв глаза.
- Он сегодня не придет, - прошептала она сквозь слезы, - и завтра не придет, и вообще, он не знает когда придет.
- Холли, Холли, ты где?
Она приподнялась на локти и возблагодарила небо за то, что у него нет одного из новомодных видеофонов. В конце-то концов, они всего-навсего планировали провести вместе обед, а не все лето до конца.
Стараясь говорить так, будто все само собой разумеется, она ответила:
- Да, слушаю, я здесь, я случайно трубку уронила, конечно, со мной все будет в порядке, ты же знаешь - со мной здесь всегда все в полном порядке, так все и будет.
- Хорошо, вернусь как только смогу.
- Эвен, мои трудности - это мои трудности, и не очень хочется, чтобы ты не принимал их за свои, со мной все будет хорошо.
- Ведь здесь в городе Энни, а мне еще надо кое-какие дела сделать там.
Едва Холли положила трубку, как депрессия окутала ее, подобно влажной, душной мгле, застилающей приморское солнце.
Она начала понимать, что привыкает не только к тому, что Эвен рядом, но и к тому, что на него можно положиться, а этому, на самом деле, необходимо положить конец. Так что эта разлука - все-таки к лучшему. Она выпрямилась и попыталась изобразить довольную улыбку перед зеркалом. Отраженная в раме из морских раковин, улыбка выглядела весьма неубедительно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49