Все это навсегда останется с ней и будет жить в ее памяти, напоминая о первой любви в ее жизни.
Он зашевелился, и девушке пришлось ослабить объятия. Стоун приподнялся на локтях.
- Лучше бы ты мне сказала.
- А почему я должна была это говорить? Да ты и не спрашивал. Ты просто пошел напролом и сделал это с таким знанием дела и умением, что некогда было даже подумать об этом. Я просто забыла!
Стоун покачал головой.
- Дорогая, это же твоя первая ночь с мужчиной, а ты провела ее на полу в придорожной сторожке.
- И где же, по-твоему, мне следовало ее провести? На постели с шелковыми простынями?
- В общем, да.., но если с шелковыми простынями напряженка, то хотя бы на постели.
- Тогда давай переберемся, - предложила она, пытаясь встать.
- Нет.., не двигайся, - запротестовал Стоун, напряженно стиснув зубы.
Патрисия чувствовала, как напряглись его мускулы, видела, каких усилий стоит ему борьба с чувствами. Как ей это не нравилось.., ей нужен такой, какой он был - страстный, уверенный и не спрашивающий ни о чем.
Переход на кровать займет время и ослабит пыл, он может передумать. Они зашли слишком далеко, и она не собиралась останавливаться.
Проигнорировав его просьбу, Патрисия продолжала обнимать его и настойчиво двигала бедрами. Ритмичных движений оказалось вполне достаточно, чтобы завести его снова.
Застонав, мужчина слегка откинулся и стремительно вошел в нее, на этот раз полностью. Патрисия вздрогнула от острой боли, которая моментально сменилась доселе незнакомым наслаждением.
- Теперь хорошо? - спросил Стоун.
- О, да! - Патрисия смогла лишь криво улыбнуться.
И это было именно так. Ей было тепло и хорошо. И может быть, впервые в жизни девушка чувствовала себя такой защищенной и уверенной в себе. Патрисия закрыла глаза и растворилась в наполнявшем ее восторге.
Постепенно интервалы сокращались, а с ними вместе ускорялось биение ее сердца. Где-то в глубине нарастало напряжение. С каждым толчком оно набирало силу, пока не достигло апогея. Из груди Патрисии вырвался восторжекнный крик.
Вслед за ней громко застонал и Стоун. Пораженная силой и глубиной его чувств, Патрисия крепко прижала его к своей груди.
Когда страсти улеглись, Стоун нежно поцеловал ее в губы и, перевернувшись на бок, увлек ее за собой, заботливо укутав спальником. Патрисия прильнула щекой к его груди. А он бережно целовал ее спутавшиеся волосы.
Вскоре танцующее в камине пламя загипнотизировало девушку. Она смотрела на его алеющие язычки, чувствуя, как мерно вздымается грудь Стоуна. Расслабленная и томная, она поддалась обволакивающей неге и постепенно погрузилась в сон.
Подбородок Стоуна покоился на макушке Патрисии. Ее волосы нежно щекотали его щеку. Спокойный ритм ее дыхания говорил о том, что девушка крепко спала.
Он все еще не мог поверить, что до него она была девственницей. Она уже не ребенок, к тому же была помолвлена.
Надеюсь, что она не жалеет о случившемся, подумал Стоун. Интересно, почему она выбрала его? Или просто ее обуяла страсть, такая же сильная, как его?
А может, она была права и на них воздействовала романтическая атмосфера сторожки? Господь не даст соврать, такое с ним впервые.
Но когда он узнал, что она девственница, первым его желанием было ретироваться. И если бы она его не спровоцировала, он бы так и сделал.
Она была на высоте...
Надо признать, что она невероятно чувственна и заводится с полоборота.
Поглаживая руками ее спину, Стоун не переставал удивляться ее бархатистой коже. Он посмотрел на пламя. Его язычки напомнили ему рыжеватые пряди ее волос.
Он глубоко вдохнул и слегка улыбнулся. Блаженное чувство умиротворения наполнило его тело. Он давно не чувствовал себя таким счастливым. Его распирало желание остановить время.., и лежать так, обнявшись с этим доверчивым теплым созданием, прижавшимся к нему, целую вечность.
Какая жалость, что она далеко живет. Он уже определенно к ней привязался.
Патрисия пробудилась не сразу. В полусне она обратила внимание, что в домике тепло. После холодной сторожки это необычайно здорово.
Сторожка? А разве она уже дома? Девушка медленно открыла глаза. Мгновенно сообразив, что она все еще здесь, Патрисия поняла, что источником тепла был Стоун.
Пока они спали, солнце село. А поскольку они не зажигали ламп, комната освещалась лишь слабым пламенем, полыхающим в камине и окрашивающим комнату розоватыми тенями.
Патрисия посмотрела на Стоуна. Его глаза были закрыты.
Но, словно почувствовав ее взгляд, Стоун проснулся. Именно эти невероятно соблазнительные голубые глаза сразу и навсегда покорили ее сердце.
- Привет, - улыбнулась она. Стоун притянул ее к себе.
- Как самочувствие?
- Я словно умерла и моя душа вознеслась на небо!
- Замечательно. Извини, что я заснул.
- Я же тоже спала.
- Ты уверена, что с тобой все в порядке? - спросил он, поглаживая ее по спине.
- Со мной все в порядке, Стоун.
- Просто обычно это случается с женихом, или с постоянным парнем, или...
- Я знаю, - сказала она, заливаясь краской.
- Я полагал, что если ты была помолвлена...
- Логическое заключение.
- Но не в твоем случае, - серьезно сказал он.
- Ты прав, мы решили подождать до медового месяца.
- Черт, Патрисия, как ты могла мне позволить... - он запнулся, - как ты могла позволить мне заняться с тобой любовью?
- Думаю, сейчас нет смысла об этом говорить. Я сама себе хозяйка и могу делать, что хочу.
- И все же?
Господи, ну что она могла ему сказать? Как признаться ему в своих чувствах? Поведать о своей мечте остаться в этой сторожке навсегда? Слишком быстро она влюбилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34