— С тех пор прошло ровно десять дней, двенадцать часов и двадцать минут. Бац — и дело в шляпе. Если хочешь, можешь прочитать об этом в моем судовом журнале. Там написано: «Сегодня Петер встретил Малин». Больше там ничего не написано, да и не к чему.
Малин улыбнулась.
— Но раз все так быстро случилось, то, может, ненадолго. Бац… и конец!
Он серьезно посмотрел на нее.
— Малин, я верный парень, можешь на меня положиться!
— Ты верный? — переспросила Малин.
В этот миг издалека донесся приглушенный собачий лай, и Малин пробормотала:
— Что это с Боцманом?
Июньская ночь или не июньская, но нельзя же вечно торчать у калитки. Под конец ноги словно подкашиваются. Петер поцеловал Малин, и она медленно пошла к дому. А он все стоял, глядя ей вслед. Она обернулась.
— По-моему, ты "можешь дописать в своем судовом журнале: «Сего дня Малин встретила Петера».
И она скрылась в тени яблонь.
Июньские ночи не располагают ко сну — так уверяет Петер. Многие думают точно так же. Многие — те, кто не спят по ночам и бродят без сна. Но под конец все возвращаются домой. И Боцман возвращался домой как раз в тот момент, когда Малин в последний раз пожелала Петеру спокойной ночи. И лиса, живущая на янсоновом выгоне, тоже возвращалась домой в свою нору. И Сёдерман, которому плохо спится белыми ночами. Он ходил посмотреть своих овец и теперь тоже возвращался домой с Тутисен на руках.
И кое-кто еще вышел погулять и поскакать этой июньской ночью. Йокке… Ах, неужто Пелле не запер его как следует? Бедняга Йокке тоже разгуливал в ночи. Но назад он не вернулся.
ГОРЕ И РАДОСТЬ НЕРАЗЛУЧНЫ…
Горе и радость неразлучны. Бывает, что дни выпадают мрачные и печальные, а приходят они, когда их меньше всего ожидают.
На следующий день рано утром Сёдерман ввалился в лавку к Ниссе и Мэрте. Озабоченный и огорченный, он рассказал им печальные новости.
— Гуляю я, как обычно, и вдруг что слышу. Гавкает какая-то собака, а мои бяшки блеют, точно их режут. Подхожу я ближе и вижу, носятся они взад и вперед, будто кто за ними гонится. А когда я пришел на выгон, кого бы вы думали я встретил там? Боцмана! Он несся оттуда во всю прыть…
У Сёдермана был такой вид, будто он ждал, что от его слов разверзнется земля, но Ниссе недоумевающе смотрел на него.
— Вон что… а кто же тогда гонял овец?
— Ты что, не слыхал? Боцман! Дома у меня лежит Тутисен с прокушенной ножкой.
— Да, каких только глупостей не наслушаешься, просто уши вянут, — сказала Мэрта. — Но чтобы Боцман драл овец, так в это я ни. за что не поверю!
Ниссе покачал головой. Что можно ответить на такое несуразное обвинение?
Боцман — самый смирный пес на свете. Да, случая такого не было, чтобы он кого тронул. Поднеси к его носу кого хочешь — хоть ребенка, хоть котенка, хоть ягненка — никого не тронет! Чтобы Боцман травил овец — да никогда в жизни!
Но Сёдерман стоял на своем. Пришла купить картошку Адалин, а следом за ней — Вестерман. Он хотел поговорить с Ниссе о Музесе, но разговора не получилось.
— С таким же успехом это могла быть Кора, — сказал Ниссе при виде Вестермана.
На Сальткроке было всего две собаки — Кора и Боцман.
Но Вестерман стал злобно доказывать, что он, не в пример некоторым другим, держит свою собаку на цепи, и Малин пришлось засвидетельствовать, что это сущая правда. По крайней мере, Кора, как обычно, сидела у своей будки и тявкала, когда вчера, часов в одиннадцать вечера, они с Петером проходили мимо.
— И кроме того, — неохотно добавила Малин, — я видела, как Боцман гулял ночью, и как возвращался домой, я тоже видела. И слышала, как он лаял, да, припоминаю, я и в самом деле это слышала.
Сёдерман огорченно посмотрел на Ниссе. Невесело приходить с такими печальными вестями.
— Боцман, он же никогда голоса не подает, ты ведь знаешь, Ниссе. И ты ведь слыхал, что я сказал: я видел, как он выскочил прямо из овечьего стада.
Ниссе стиснул зубы.
— Если правда, что ты говоришь, то остается только одно. Мэрта заплакала, даже не пытаясь скрыть слез; она плакала горько и при всех. И со страхом думала еще об одном человечке, которого в самое сердце поразит эта весть. Как они расскажут обо всем Чёрвен?
Чёрвен не было дома. Она носилась по всему острову в поисках Йокке. Все дети помогали Пелле искать пропавшего кролика. Конечно, Юхан с Никласом, и Тедди с Фредди, и Чёрвен. Искали повсюду, но Йокке нигде не было. Пелле искал, обливаясь слезами и ненавидя самого себя. Почему вчера вечером он не задвинул как следует задвижку, зачем он поторопился? Этого нельзя делать, когда у тебя есть кролик. Пелле плакал. Бедный Йокке, неужели он никогда не вернется?
Под конец они нашли Йокке. Первой увидела его Тедди. Узнав в истерзанном крольчонке, безжизненно лежавшем у канавы под кустом можжевельника неподалеку от овечьего загона, Йокке, она закричала:
— Нет! Нет! Не может быть!
Кто-то появился за ее спиной. Повернув голову, она увидела Пелле. И пронзительно крикнула:
— Пелле, не подходи!
Но было поздно, Пелле уже все видел.
Он увидел своего кролика.
А потом они окружили его, не в силах ему ничем помочь. Никому из них не приходилось еще близко сталкиваться с большим горем, и они не знали, как вести себя, когда у человека такое выражение лица, как у Пелле.
Юхан заплакал.
— Побегу за папой, — пробормотал он и помчался со всех ног. Когда Мелькер увидел Пелле, и у него на глазах навернулись слезы.
— Бедный мой мальчуган, — только и сказал он.
Взяв Пелле на руки, он понес его домой в Столярову усадьбу к Малин. Пелле не плакал; съежившись в комочек и закрыв глаза, он уткнулся лицом в отцовское плечо. Он не хотел больше ничего видеть на свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74