– Чем занимается ваш муж?
– Бизнесом. У него антикварный магазинчик на паях с другом. Так, ничего серьезного.
– Вы знаете, куда он отправился в тот день?
– Спросите у его партнера, Глеба Перфильева. Мне муж о делах почти ничего не рассказывает. Судя по всему, ехал за товаром в Питер, там у него есть какой-то партнер, который скупает на рынках все, что представляется ему ценным.
– Были ли у вашего мужа деньги?
– Разумеется. По словам Глеба, три тысячи долларов.
– Он кому-нибудь рассказывал о предстоящей поездке?
– Не знаю. Мне – нет. Но вообще Стас на язык не воздержан. Мог и сболтнуть лишнего.
– А какие у него отношения с Перфильевым?
– Вот только не надо! – раздражаюсь я. – На кой ляд Перфильеву эти три штуки баксов? Так или иначе, это его собственные деньги.
– Может, между ними возник конфликт, который они не смогли решить мирным путем?.
– Зачем так сложно? Если бы Глеб хотел избавиться от Стаса, что вряд ли, то подкараулил бы его в темном переулке и пырнул бы ножом.
– Почему ножом? – оживляется Квасков.
– Потому что у него нет пистолета.
Потом Квасков пытается выведать у меня, не я ли инициировала нападение на собственного мужа по причине его отказа от развода. Я фыркаю:
– У меня есть желание развестись. Но убить – нет. Простите, не мой профиль.
– И по причине будущего-развода вы живете с дочерью у матери последние полгода?
– И поэтому тоже.
– А еще почему? – настаивает Квасков.
– Потому что с мамой мне удобнее. Муж с головой ушел в бизнес. Он зарабатывает нам на квартиру и операцию дочери.
– Она у вас больна?
– Нет. Я имею в виду его дочь от первого брака.
– Сколько же раз он был женат?
– Два.
Квасков смущенно кхекает, Потом наводит справки о первой жене. Я любезно сообщаю, что и у нее мотивов для убийства бывшего мужа нет. Напротив, ей крайне невыгодна смерть Стаса, – она лишается денег, и притом хороших денег.
Квасков уходит, я обдумываю разговор и цепляюсь за слово «убийство». До меня только доходит, что сегодня Стаса могло бы не быть в живых. И от ужаса сердце проваливает в желудок.


***

Последний звонок в этот сумасшедший день раздается в тот момент, когда я готовлюсь ко сну; стою перед зеркалом в ванной, полусонная, снимаю ватным тампоном макияж.
Это объявилась Дежуля. Примчалась на своей новой «ауди», подаренной папой на день рождения.
Как всегда безапелляционно:
– Я внизу, у подъезда, сейчас поднимусь.
И плевать ей, что я валюсь с ног от усталости.
Смиренно ставлю чайник. Скоро кофе польется у меня из ушей.
Дежуля умирает от любопытства. Я стараюсь быть краткой, рассказывая ей впечатления от встречи со Стасом и визите Кваскова. Дежуля слушает жадно, раскрыв рот, замерев на полувздохе. Для нее моя беда развлечение, приключение из мексиканского сериала. Будет о чем посплетничать в кругу знакомых. А круг этот чрезвычайно широк.
Дежуля – одноклассница Стаса и Глеба. В свое время у нее был роман с Глебом, который, однако, ничем серьезным не закончился. Стороны разошлись с минимальными потерями и спустя время нашли в себе силы для обычного приятельского общения.
Дежуля прекрасно знает первую жену Стаса – Наташу. О Наташе она невысокого мнения, о чем, не стесняясь, в свойственной ей манере, говорила в лицо не только Стасу и Наташе, но всем друзьям. По обрывкам разговоров я уяснила, что Наташа оказалась еще слабее Стаса. Он подобрал ее из семьи алкоголиков, и она была благодарна ему за любовь и ласку, но, как злословила Дежуля, Стас искал себе мамочку, а нашел дочку.
Впрочем, и Стаса приятельница не жаловала. Однажды за длинный язык Дежулю отлучили от дома, но развод Стаса снова открыл ей двери. Я как-то пошутила, что Дежуля мне досталась по наследству от первой жены. Стаса шутка покоробила, сама Дежуля долго потешалась: ты недалека от истины, когда-то мы с Наташей были в приятельских отношениях.
– Зачем ты ее приваживаещь? – спросил однажды Стас. – Она подлая. Сдаст тебя со всеми потрохами просто так, под настроение. Подруг надо выбирать очень тщательно.
– Твой Глеб ничем не лучше, – возмутилась я. – Такой же меленький и подленький.
– У нас деловые интересы.
– А у нас чисто женские, – отбилась я.
– Она может сделать тебе больно.
– Как? – удивилась я. – У меня нет ничего, что можно была бы отобрать.
– А вдруг есть, просто ты об этом не знаешь? – вдруг спросил Стас.
Сегодня мне кажется, что он намекал на себя.
Когда я, наконец, завершаю свай отчет о событиях прошедшего дня, Дежуля облегченно выдыхает:
– И что ты намерена делать?
– Не знаю, – осторожно говорю я.
– По-моему, ты хотела развестись, – напоминает она.
– Не сейчас.
– Почему? – удивляется она. – Кто он тебе теперь? Чужой мужик.
– Я с ним три года под одной крышей прожила.
– Жалость еще ни один брак не спасла.
– При чем тут жалость? – раздражаюсь я. – Элементарная порядочность. Он меня кормил, поил три года, а теперь я его пинком под зад: иди отсюда, калека?
– Может, он еще вспомнит, – обнадеживает Дежуля, внимательно глядя мне в лицо. Я вижу свое отражение в ее зеленых радужках, и это кажется символичным: там, за черными зрачками моей приятельницы – пустота. Все, на что она способна, отражать меня. Впрочем, это обман. Дежуля не так проста, как кажется.
– В мире нет ничего невозможного, – соглашаюсь я.
Дежуля морщит лоб:
– Света, а Наташа еще не в курсе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25