Страдальческое лицо Наоэ вдруг показалось ей отвратительным. «Неужели он прятал ее? Невероятно!..» Однако ошибки быть не могло.
Присев на краешек дивана, Маюми склонилась, всматриваясь в черты Наоэ. «В этом человеке живет сам дьявол», – подумала она. И в этот момент веки Наоэ дрогнули: в черных зрачках Маюми увидала свое отражение. Глаза были пустые и тусклые.
– Ну как, полегче? – спросила Маюми.
Наоэ потянулся к ней, коснулся плеча, задержал руку на затылке.
– Не надо, – сказала Маюми, но руку не отвела, а накрыла сверху ладошкой и прижала еще сильней. Наоэ словно ждал этого, рывком привлек Маюми к себе. Губы их встретились.
– Папочка узнает – убьет, – прошептала она.
– Не бойся.
– Нет. Не надо. – Высвободившись, Маюми взглянула на Наоэ. Он лежал на спине, лицо запрокинуто кверху, взгляд отсутствующий, тело как-то странно обмякло. Руки безвольно свисают с дивана. Казалось, Наоэ еще в полусне.
– Вы спите? Доктор! – осторожно позвала она. Но Наоэ не слышал. Он полуприкрыл глаза, потом медленно повернул к ней лицо.
– Вы меня узнаете? – испугалась Маюми.
Наоэ ничего не ответил. Но его рука потянулась к ней, пальцы нащупали молнию на платье.
– Я сама. – Маюми тихонько сняла его руку. – Сейчас.
…Шелковое платье лежало на полу. Наоэ одобрительно кивнул и улыбнулся – сначала улыбка тронула уголки губ, потом щеки и расплылась по всему лицу.
«Как странно он улыбается, – подумала Маюми.
И вообще, он сегодня не такой, как обычно…» А впрочем, какой он обычно? Она и видела-то его всего один раз в клинике… Но тогда он показался ей совсем иным – холодно-насмешливым и надменным.
Не сводя с нее глаз, Наоэ приподнялся, сел на диване, облокотившись о подушки. Голос звучал глухо, язык заплетался. Маюми почувствовала, как по спине пополз липкий холодок. Что с ним происходит?! Она отпрянула, прижалась к стене. Наоэ поднялся. На лице у него блуждала странная ухмылка. Кимоно распахнулось. Пошатываясь и шаря в воздухе руками, словно ища опоры, он медленно приближался к ней. Глаза странно сверкали. «Как у зверя», – отметила Маюми.
– Подойди…
– Нет!
Она отчаянно закричала, но он бросился к ней, грубо обхватил длинными руками.
– А! А-а! – На мгновение у Маюми прервалось дыхание, и она лишь беззвучно раскрывала рот. – Нет! Нет, нет! – опомнившись, завизжала она, отбиваясь.
Но Наоэ сжимал ее все яростнее, потом размахнулся и несколько раз ударил по щекам.
Маюми не помнила себя от страха. «Бежать! Скорее отсюда!» – требовал разум, но тело не слушалось; что-то удерживало ее здесь. Она и страшилась, и жаждала продолжения.
Наконец Маюми окончательно смирилась. Будь что будет. С силой, неожиданной для его худого тела, Наоэ сорвал с Маюми одежду, и кольцо рук, сжимавшее ее, разжалось.
Маюми молча стояла у белой стены, источая аромат молодости и здоровья.
Точеное, словно вырезанное резцом мастера тело: удивительной красоты линии плеч и рук; тонкая талия плавно переходит в крепкие бедра – она стояла неподвижно, точно божественное изваяние, освещаемая голубоватым светом лампы.
Наоэ в упор рассматривал ее. Дыхание его было прерывистым, на лице блестели капельки пота.
Маюми теперь ждала продолжения. О Ютаро она уже не думала, скорее даже испытывала странное удовольствие от того, что может досадить старику.
Маюми сама подошла к Наоэ. Положила руки на плечи. Тот молчал, не спуская с Маюми глаз.
– Ну что же ты… – Маюми закрыла глаза. Вдохнула запах табака, ощутила прикосновение сильного тела. Руки Наоэ медленно ласкали ее. Она тихо вздохнула, изогнулась и прильнула к Наоэ.
«Я дурно поступаю», – мелькнула мысль, но Маюми тут же забыла о ней. Ну и пусть! Пусть все видят – и Ютаро, и мать, и брат, – пусть все знают, как они любят друг друга.
– Обними меня, – прошептала она, – крепче! Но Наоэ не слушал. Непонятная улыбка снова тронула его губы, застыла в остекленевших глазах.
Маюми опять стало страшно.
– Ты что? – спросила она, отстраняясь. Наоэ опустил руки, отодвинулся.
– Пойду… приготовлю кофе…
– Кофе?!
– Да… Сварю… кофе. – Наоэ еле ворочал языком. – Попьем кофе…
– В таком виде? Да вы в своем уме? Наоэ подвел Маюми к плите.
– Давай. Ставь воду.
– Погодите, я хоть оденусь.
– Нет!
– Что за глупости!
– Делай… что говорю.
Опять огонек сверкнул во взгляде Наоэ. Маюми сердито взяла спички, подошла к плите. Зажгла газ: вспыхнул красный кружок.
– Чашки… на полке…
Маюми вдруг почувствовала дикую злобу.
– Вы что, со всеми женщинами так?.. И с Микико тоже?
Что-то зажглось и тут же погасло в пустых глазах Наоэ.
– Она ведь была здесь вчера! Не отпирайтесь! – Маюми вдруг вспомнила о своей наготе. – С меня достаточно. Я ухожу! Знала бы, какой вы…
– Не уходи… – идя за ней следом, попросил Наоэ. Не обращая на него внимания, Маюми надела платье.
Наоэ вдруг опустился на колени, обхватил ее ноги.
– Прошу тебя.
«Какое-то безумие!» – подумала Маюми.
– Доктор, вы в своем рассудке? Или это лекарство так на вас подействовало? – Она оттолкнула его.
– Побудь со мной… еще… немного…
Глядя на уткнувшегося в ее колени Наоэ, Маюми поняла: ей открылось тайное лицо этого непонятного человека.
Глава XII
Наступил декабрь.
Как обычно в конце года, пациентов в больницах было мало. Все в предновогодних заботах, всем не до болезней. В такое время мало кто ходит по врачам.
В «Ориентал» тоже наступило затишье. Амбулаторные больные, правда, еще приходили, но палаты опустели – а ведь до Нового года еще две недели.
Выписались и пациенты из роскошных люксов. На всем этаже осталась одна Дзюнко Ханадзё.
Теперь, после операции, она по два раза на дню принимала процедуры:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93