Таким образом, он перечеркивал все планы, которые строились в Испании в связи с выходом имперских войск на Балтийское побережье.
Выход Дании из войны католические князья и духовенство использовали, чтобы добиться в 1629 г. от Фердинанда II эдикта о реституции (восстановлении) прав церкви на имущество, захваченное протестантами с 1552 года. Два архиепископства и 12 епископств, не считая более мелких духовных владений, должны были перейти к католикам. Некоторым значительным протестантским князьям предстояло превратиться в захудалых владельцев нескольких населенных пунктов. Тщетно Валленштейн протестовал против этого шага, который неизбежно вел к новому восстанию протестантов, тщетно он заявлял, что именно проведение контрреформации в протестантских районах ожесточило население и сделало, в частности, невозможным взятие Штральзунда. "Этот эдикт обрадует только турка, шведа и Бетлена",- говорил полководец.
Во всех завоеванных областях и городах полным ходом шла контрреформация. Изгонялись протестантские пасторы, запрещалось некатолическое богослужение. Попы и монахи тучами следовали за победоносной армией. Они набрасывались на имущество, отбираемое у протестантов, шпионили за жителями, придерживавшимися лютеранства или кальвинизма, искали ведьм. То тут, то там обнаруживались "чудесно сохранившиеся" мощи католических святых, что давало повод к различным публичным торжествам. "Откуда вы знаете, что это кости святого?" - скептически спросил Спинола у иезуитов, явившихся к нему вскоре после занятия испанцами Пфальца с радостной вестью об обнаружении еще одних мощей. "Если бы эти кости не принадлежали святому, мы не смогли бы на них наткнуться",- отвечали монахи, ничуть не смутившись. Для проведения реституции император назначил комиссаров, по большей части католических прелатов, непосредственно заинтересованных в возможно более полном ее осуществлении. Не удивительно, что во всех спорных и неясных случаях, когда возникал вопрос, принадлежало ли данное владение католической церкви 1552 г. или было отобрано раньше (и, следовательно, не подлежало возврату), их постановления были против протестантов. Решения комиссаров не подлежали обжалованию.
Среди победителей вспыхнули неизбежные раздоры.
Папа требовал замены императорских комиссаров своими папскими, император хотел не возвращать старым владельцам отобранные у протестантов земли, а раздать их за известную мзду своим родственникам и приближенным. Иезуиты перехватывали монастыри старых монашеских орденов: премонстрантов, бенедиктинцев и цисцерцианцев. В г. Штаде, в Северной Германии, народ, подстрекаемый францисканским монахом, кричал: "Да здравствуют францисканцы и евангелическая (т. е. протестантская) религия, долой иезуитов и католиков!"
Не трудно себе представить, как относилась к контрреформации армия Валленштейна, большинство офицеров которой было протестантами. И даже сам Тилли, в преданности которого католической вере не приходилось сомневаться, счел эдикт о реституции весьма несвоевременным, ввиду предстоящего вторжения иноземцев.
Величайшее негодование и тревогу среди католических князей вызывали действия и замыслы Фридландца. Агенты кардинала Ришелье, твердо решившего бороться против любого сильного государства, могущего стать соседом Франции, и против любого соседа, могущего стать сильным, подстрекали вождей Лиги пресечь непомерное выдвижение Валленштейна. Ко двору императора сыпались жалобы, требования отставки генералиссимуса и сокращения армии. Иезуиты, возлагавшие большие надежды на Валленштейна, стали его врагами с тех пор, как обнаружилось его безразличие в религиозных вопросах и нежелание доводить протестантов до отчаяния.
На заседаниях рейхстага, открывшегося в июле 1630 г. в Регенсбурге для обсуждения мер против усилившейся шведско-французской опасности и для избрания сына Фердинанда римским королем (так титуловали наследника императорского престола), император подвергся столь сильному нажиму со стороны князей, что и речи не могло быть о защите Валленштейна. Придворные, еще недавно льстившие могущественному фавориту и втайне завидовавшие ему, теперь от него отшатнулись; духовники нашептывали Фердинанду II об опасности оставления главного командования за врагом контрреформации; испанское правительство, убедившись, что Фридландец не подходит для роли испанского орудия, также выступило против него. Всем этим концертом искусно дирижировал делегат Ришелье, барон де Мафлэ - знаменитый отец Жозеф,прозванный впоследствии "серым преосвященством". Он успешно вбивал клин между императором и князьями, при его участии и руководстве вырабатывались требования, прижимавшие Фердинанда II к стене и отнимавшие у него последние возможности стать в Германии абсолютным монархом.
Расположившись со своим штабом в Меммингене, неподалеку от Регенсбурга, Валленштейн был готов по первому знаку императора разогнать собравшихся князей военной силой. Но император не поддержал политики своего генералиссимуса, планы которого казались ему слишком головокружительными, слишком нереальными и опасными. Католическая лига уже начала сплачиваться вокруг Франции и отказалась признать сына Фердинанда наследником германского престола. Привыкнув с детства прислушиваться к мнению духовенства и считаться со своим энергичным родственником Максимилианом Баварским, Фердинанд II пошел по более верному, как ему казалось, пути: он решил предоставить Германию во власть Католической лиге и сколачивать свое централизованное абсолютистское государство в более скромном масштабе - в своих наследственных австрийских, чешских и венгерских владениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58