.. да, разве у
них что добьешься.
- Это верно, - Жак снял медаль и спрятал ее в карман, - кому мы нужны?
Дело свое сделали, а теперь - забудьте. Но разве такое забудешь?
- Действительно, такое не забудешь никогда, - Данг остановился и в
поисках скамейки посмотрел по сторонам; нога вновь начала противно ныть, и
в голову зашумело, как перед приступом.
- Да, я ведь не за побрякушкой этой приехал. - Ренуар достал из кармана
медаль и бросил ее в урну, - думал, может, встречу наших ребят, тебя, и не
ошибся... по этому случаю, Данг, надо выпить.
- Ты же знаешь, мне нельзя. - Брангор направился к стоящей у
пирамидального тиса скамье, чувствуя, как сотни разнотональных камертонов
плотным роем зазвенели в ушах.
- Извини, забыл, - Жак кисло улыбнулся, - а мне вот, последняя радость
осталась, - он сел рядом, и достав из кармана плоскую бутылочку, сделал
несколько глотков. - Редко мы видимся, вот что я скажу, - произнес он,
отдышавшись от выпитого спиртного, - а ведь, считай, мы как братья с тобой,
после тех переделок.
- Да, я все помню, - Данг откинул назад голову, не в силах сопротивляться
нарастающему внутри самуму; губы стали непослушными, и на лбу, холодной
испариной выступил пот.
- Вот, видишь, - Жак с тревогой посмотрел на Брангора, но затем, после
небольшой паузы, продолжил, - может быть, нам вместе съехаться? Или, еще
лучше, собрать всех ребят, кто остался, в один пансион. Вместе ведь легче.
- Да, это было бы хорошо, - преодолевая себя, словно сквозь лихорадочный
бред ответил Данг, - если бы кто-то ссудил нам некоторую сумму. Но мы
никому не нужны. Каждый дал подписку, и если говоришь о войне с Тумосом,
то... - Брангор обхватил голову и следом за камертонами, визгливо запел
целый ансамбль корнетов и цуг-флейт.
...НИЧТО внезапно выдавилось из-под земли, и словно струя черного напалма
разлилось по периметру базы; сирена боевой опасности взвыла через несколько
секунд, и ее вращающийся вой интерферирущим смерчем ворвался в купол
полуденного неба.
- Все, к ангарам! - Капитан Слейтон выскочил из офицерской кают компании
в средний проход казармы, но подстегивать никого не надо было; пехотинцы,
автоматически выполняя отработанное на учениях, плотными рядами выбегали
наружу.
Главное - вперед, к спасательным ангарам, к глайдерам. Но они, один за
другим взмывали вверх, полупустые, унося с собой командование штаба, не
дожидаясь рядовых солдат.
- Назад, сволочи! - Слейтон выпустил из бластера целый шквал плазмы. -
Назад, трусы! - И снова в догонку пошел огненный протуберанец.
Но глайдеры продолжали взмывать, едва успев выйти из ангаров, резко уходя
за пределы досягаемости ручного оружия.
Вдруг, несколько бежавших впереди солдат покрылись ярко-зеленым
свечением; острая судорога прошла по их телам, и они, как слизняки
расплылись по траве. И сразу же, вслед за туманной дымкой, задрожавшей над
землей, выпрыгнулось это - черное.
Кто-то, из отчаянных, попытался перепрыгнуто неумолимо растущее НИЧТО, но
невидимое поле не давало пересечь узкое, в один ярд препятствие и толкало
их вниз, с чавканьем растворяя в инфернальной черноте растущей на глазах
стены.
- Назад! Механический мост - к полосе! - Лицо Слайтона, казалось, лопнет
от прихлынувшей к щекам крови, но машина уже шла, выдвигая на ходу стальную
конструкцию.
Кое-кто, не дожидаясь йодной остановки, вскакивал на капот, чтобы
взобравшись на опасно качающуюся стрелу, спасти себя от верной гибели.
Наконец, агрегат выпустил гравиопоры и тут же плотная толпа рванулась
вверх по трапу, мешая друг другу, сталкивая слабых, круша челюсти
соперникам, сплошной массой втискиваясь в узкий, всего для трехчеловек
проход моста.
Пробка из обезумевших людей перекрыла единственный выход из западни. И
вытянувшаяся над НИЧТО, опасно качающаяся стрела, грозила вот-вот рухнуть и
стать для всех общим надгробием.
Но не таков лейтенант Грюнер, чтобы лезть в свирепеющую от страха толпу,
сбив мощными ударами заграждавших дорогу солдат, он вскочил на бампер
машины и, ухватившись за каркас несущей конструкции, перекинул через него
свое тело; Грюнер всегда находил выход из положения, нашел его и сейчас -
прыгая по зыбкой поверхности солдатских плеч и голов, одним из первых
оказался на другой стороне.
Трое или четверо пехотинцев последовали примеру Грюнера, как вдруг,
застывшая, будто в недоумении стена, рывком повернулась вверх и мост,
качнувшись под тяжестью десятков тел, погрузился в нее, словно корабль в
набегающую волну, фейерверк изумрудного огня брызгами разлетался по
сторонам и вместо жерла моста, с капошащимися в нем солдатами, получилось
черное непроницаемое НИЧТО.
Данг в ужасе обхватил голову и дико, нечеловечески закричал;
захлебываясь, задыхаясь от вопля, он побежал прочь от этой страшной черной
стены, пока не оказался на строевом плацу у фасада казармы.
- Н-нет, я не хочу! - Данг упал ничком и в отчаянии заколотил руками,
разбивая их в кровь. - Я не хочу умирать! - Он в истерике катался по плацу,
бился всем телом об избитую подошвами кремнепластовую поверхность, но стена
неумолимо сжималась к центру образованного ей периметра, чтобы с плотоядным
вожделением наконец-то поглотить его - Данга.
Но вдруг, словно ледяной огонь жидкого азота обрушился наголову Лэнга; он
так и остался лежать с задранной головой, будто впаянный в раскаленную
жаровню строевого плаца.
На углу казармы стоял Жак и, покусывая травинку, наблюдал за его, Данга,
художествами; как ни в чем ни бывало он гонял ее из одного угла губ в
другой и посмеиваясь, смотрел на неподражаемую герменевтику стохастических
телодвижений.
1 2 3 4 5 6 7