- Это была лодка, большая лодка. Если все лодки, какие я когда-либо видел, сложить в одну, она все-таки не будет такой большой.
Послышались возгласы сомнений, и Кугах, насчитывавший много лет жизни, покачал головой.
- Если б каждая байдарка была все равно что песчинка, - продолжал утверждать Нам-Бок, - и если б байдарок было столько, сколько песчинок на этом берегу, и то из них не составилась бы такая большая лодка, какую я увидал на четвертый день. Это была очень большая лодка, и называлась она шхуна. Я увидел, что эта чудесная лодка, эта большая шхуна идет прямо на меня, а на ней люди...
- Стой, о Нам-Бок! - воскликнул Опи-Куон. - Какие это были люди? Большие люди?
- Нет, они были, как ты и я.
- Большая лодка шла быстро?
- Да.
Лодка была большая, люди маленькие, - отметил для точности Опи-Куон. - И люди гребли длинными веслами?
Нам-Бок усмехнулся.
- Весел не было вовсе, - сказал он.
Разинутые рты открылись еще шире, и наступила продолжительная тишина. Опи-Куон попросил у Кугаха трубку и несколько раз задумчиво затянулся. Одна из молодых женщин нервно хихикнула, чем навлекла на себя гневные взгляды.
- Значит, весел не было? - тихо спросил Опи-Куон, возвращая трубку.
- Южный ветер дул сзади, - пояснил Нам-Бок.
- Но ветер гонит лодку медленно.
- У шхуны были крылья - вот так.
Он набросал на песке схему мачт и парусов, и мужчины, столпившись вокруг, стали изучать ее. Дул резкий ветер, и для большей наглядности Нам-Бок схватил за концы материнскую шаль и растянул ее, так что она надулась, как парус. Баск-Ва-Ван бранилась и отбивалась, но ветер подхватил ее и потащил по берегу; шагах в двадцати, еле дыша, она упала на кучу прибитых морем щепок. Мужчины крякали с понимающим видом, но Кугах вдруг откинул назад свою седую голову.
- Хо! Хо! - расхохотался он. - Одна глупость, эта твоя большая лодка! Чистая глупость! Игрушка ветра! Куда ветер подует, туда и она. В такой лодке не знаешь к какому берегу пристанешь, потому что она плывет всегда по ветру, а ветер дует куда ему вздумается, и никому не известно, в какую сторону он подует сейчас.
- Да, это так, - важно подтвердил Опи-Куон. - По ветру идти легко, но, когда ветер противный, человеку приходится сильно бороться; а раз весел у этих людей на большой лодке не было, значит, они вовсе не могли бороться.
- Очень им нужно было бороться! - сердито воскликнул Нам-Бок. - Шхуна идет и против ветра.
- А что, ты говорил, заставляет шх... шх... шхуну двигаться? спросил Кугах, ловко одолев незнакомое слово.
- Ветер, - последовал нетерпеливый ответ.
- Ветер заставляет шх... шх... шхуну двигаться против ветра? - Тут старый Кугах без стеснения подмигнул Опи-Куону и под общий смех продолжал: - Ветер дует с юга, а шхуну гонит на юг. Ветер дует против ветра. Ветер дует сразу и в ту и в другую сторону. Это очень просто. Мы поняли, Нам-Бок. Мы все поняли.
- Ты глупец!
- Уста твои говорят правду, - ответил Кугах кротко. - Я слишком долго не мог понять самую простую вещь.
Лицо Нам-Бока помрачнело, и он быстро проговорил какие-то слова, которых раньше они никогда не слыхали. Все снова принялись кто резать по кости, кто очищать шкуры, но он крепко сжал губы, чтобы не вырвались у него слова, которым все равно никто не поверит.
- Эта шх... шх... шхуна, - невозмутимо спросил Кугах, - она была сделана из большого дерева?
- Она была сделана из многих деревьев, - отрезал Нам-Бок. - Она была очень большая.
Он опять угрюмо замолчал, а Опи-Куон подтолкнул Кугаха, который в недоверчивом изумлении покачал головой и прошептал:
- Удивительное дело.
Нам-Бок попался на удочку.
- Это еще что, - сказал он легкомысленно, - а вот посмотрели бы вы на пароход. Во сколько раз байдарка больше песчинки, во столько раз шхуна больше байдарки, во столько раз пароход больше шхуны. К тому же пароход сделан из железа. Он весь железный.
- Нет, нет, Нам-Бок, - воскликнул старшина, - как это может быть? Железо всегда идет ко дну. Вот послушай: у старшины соседнего селения я выменял нож, и вчера нож выскользнул у меня из рук и сразу пошел вниз, в самую глубь моря. Всему есть закон. У каждой вещи свой закон. Мы знаем. Больше того: мы знаем, что для всех одинаковых вещей закон один, и потому для всего железного закон тоже один. Так что отрекись от своих слов, Нам-Бок, чтоб мы не потеряли к тебе уважение.
- Но это так, - стоял на своем Нам-Бок. - Пароход весь железный, а не тонет.
- Нет, нет, этого не может быть.
- Я видел своими глазами.
- Это противно природе вещей.
- Но скажи мне, Нам-Бок, - перебил Кугах, опасаясь, как бы рассказ на этом не прекратился. - Скажи мне, как эти люди находят дорогу в море, если не видно берега?
- Солнце показывает им дорогу.
- Но как?
- У старшины шхуны есть такая штука, через которую смотрят на солнце, и вот в полдень он берет ее, и смотрит, и заставляет солнце сойти с неба на край земли.
- Но это колдовство! - ошеломленный таким святотатством, закричал Опи-Куон. Мужчины в ужасе подняли руки, женщины заголосили. - Это гнусное колдовство! Очень нехорошо отклонять великое солнце от его пути: оно прогоняет ночь и дает нам тюленей, лососину и тепло.
- Что из того, что это колдовство? - грубо спросил Нам-Бок. - Я тоже смотрел сквозь эту вещь на солнце и заставлял солнце сходить с неба.
Сидевшие поблизости поспешно отодвинулись, и одна женщина накрыла лицо ребенка, лежавшего на руках, чтобы не упал на него взгляд Нам-Бока.
- Что же было на утро четвертого дня, когда шх... шх... шхуна погналась за тобой?
- У меня так мало оставалось сил, что я не мог уйти от нее. И вот меня взяли на борт, влили в горло воду и дали хорошую пищу.
1 2 3 4 5 6