Даже мы, на севере, за морем, слышали, что десница императора тяжела…Не глядя, Ильтар протянул руку за спину и щелкнул пальцами. Его напарник, совсем еще молодой воин, достал из мешка флягу и вложил в ладонь вождя. Ильтар отхлебнул обжигающей хапы, местной водки, и протянул сосуд Блейду.— Да будет милостив Айден к ушедшим на Юг, — пробормотал он. — А знаешь, почему на наших отцов свалилось столько горя? Они выбрали в жены сестер из Дома Осс… Красивые и нежные у них женщины, ничего не скажу, но часто с несчастливой судьбой. Да минует и меня горе — ибо я тоже взял девушку из оссов, ласковую, как луч весеннего солнца… — он помолчал, затем тихо добавил: — Пока Священные Ветры к нам благоволят; жена уже подарила мне троих, и все живы.— Как же ее имя? — спросил Блейд, слегка удивленный; ему казалось прежде, что северный родич не верит в приметы.— Имя? Женщину у нас зовут по мужу, девушку — по отцу. Жена Ильтара — вот ее имя! А еще — Хозяйка, ибо я — вождь Батры, и она хозяйничает там — и в моем сердце! — хайрит усмехнулся. — У нас гостит ее сестра — дочь Альса, Тростинка, если ты такой любитель женских имен.Неожиданно он подмигнул Блейду, явно намекая, что кузену представляется возможность еще раз сразиться с соперником из клана Осс, но на этот раз — в постели. Видимо, до супружества хайритская молодежь — и юноши, и девушки -пользовалась свободой. Блейд понимающе усмехнулся в ответ, но лицо Ильтара уже было серьезным.— Я говорил, что ты увидишь моего отца, Арьера, — он махнул рукой куда-то на север, к горам, постепенно выраставшим на горизонте. — Ты и твоя сестра — сироты, и по закону Хайры стали теперь его детьми… — На миг вождь задумался, потом продолжал: — Да, отца ждет большая радость, ибо исполнилось без всяких трудов то, чего он так жаждал.Внезапная догадка мелькнула в голове Блейда. Он поднял глаза на Ильтара и спросил:— Так ты собрался в этот поход ради?..— Да, Эльс… Твой разум быстр, и ты уже понял, что мы не бросаем родичей в беде. Я возглавил отряд, потому что месяц или два мы должны провести в Айдене, пока готовится остальное войско. Там, с десятью хайритскими сотнями за спиной, я смог бы вытащить тебя из любой темницы… Но ты сам приплыл к берегам Хайры!Оба надолго замолчали. Ветер шелестел в изумрудной траве, копыта скакунов глухо били о землю; в бездонной небесной синеве, где-то под самым оранжевым апельсином солнца, заливалась птица. Тароты шли рядом, так близко, что иногда колени всадников соприкасались.Наконец Блейд протянул руку и сжал запястье Ильтара:— Спасибо… брат!Тот чуть смущенно улыбнулся и вдруг, гикнув, послал тарота в галоп. Кавалькада всадников понеслась следом.Покачиваясь в седле, Блейд размышлял о превратностях судьбы, столь нежданно подарившей ему и отца, и брата. Какие еще сюрпризы готовит ему Батра? Селги, спустившиеся с небес в пламени и громе… дочь неведомого Альса из Дома Осс по прозвищу Тростинка… таинственный путь, проходящий под горами… Кажется, скука ему не грозит.На равнине, по которой мчался отряд, отдельные деревья все чаще начали сменяться рощами. Кое-где из земли торчали валуны — свидетельства прокатившегося в незапамятные времена ледника. Тароты, не замедляя бега, огибали их, радостно пофыркивая — должно быть, чуяли, что дом близко. Опустив поводья и ссутулив плечи, Блейд задремал, убаюканный мерной иноходью своего Тарна. Он вновь видел Лондон, гигантский человеческий муравейник, скопище зданий и машин под хмурым стальным небом, потом появился Джек Хейдж; лицо его странным образом менялось, гримасничало, черты текли, словно чьи-то невидимые пальцы лепили маски из пластилина — одну, другую, третью… Хейдж превратился в лорда Лейтона, потом — в Дж., и каждый из них в этом непрерывном потоке трансформаций делал один и тот же жест — грозил пальцем ему, Ричарду Блейду, — и повторял одну и ту же фразу: «Дик, ты должен вернуться!»Но возвращаться Блейд не собирался; во всяком случае — пока. Кодовая фраза была надежно запечатана в памяти, и еще не скоро она откроет щелку между мирами, сквозь которую его разум проскользнет обратно, на Землю, к телу, стынувшему в холоде саркофага.— Рахи! Эй, хозяин, проснись! — Чос деликатно похлопал его по плечу. — Ты только посмотри!Блейд придержал своего тарота, поднял голову и огляделся. Перед ним стеной выселись горы. Они не походили на хребты и плоскогорья Земли, затерянной где-то во времени и пространстве; там, насколько он мог вспомнить, даже юные и самые крутые цепи, подобные Андам и Гималаям, начинались с предгорий. Там человек не сразу попадал в объятия каменных исполинов; сначала требовалось пересечь некую размытую границу, некую полосу постепенно меняющегося рельефа — увалы, холмики, холмы, горки предшествовали сиятельному и великолепному царству Гор.Так было на Земле. Здесь же бурые отвесные стены вставали прямо из мягкой плодородной почвы равнины. Казалось, какойто геологический катаклизм выдавил остроконечные скалистые зубья из недр планеты, и они, мгновенно пронизав глину, песок и слой гумуса, вознеслись к небесам. Степь яркими зелеными языками лизала их подножья, то накатываясь на скалы колеблемой ветром травянистой волной, то покорно замирая в недвижном и знойном послеполуденном воздухе. Утесы, испещренные вертикальными полосами промоин, тянулись вверх — молчаливые, безразличные, неприступные; ни деревце, ни куст, ни пучок травы не скрашивали их первобытной наготы. За первой шеренгой остроконечных ликов виднелась другая, за ней — третья; ряд за рядом воинство каменных исполинов шло в атаку на степь. Блейд, потрясенный этим зрелищем, не сразу сообразил, что горы сравнительно невысоки — три-четыре тысячи футов, не более.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75