Я любил ее, следовал за ней
повсюду, старался оказывать ей всяческие услуги, но всякий раз подводил
ее. Похоже было, что все зря - потраченные силы, пот и кровь, ведь только
одному-единственному из миллиона желудей суждено стать дубом, а из
миллиона икринок большая часть становится пищей для других рыб. Но не
только в этом было дело. Сидя у открытого окна, глядя на цветущую долину,
я пришел к выводу, что моя любовь, не принесшая никакой пользы моей
возлюбленной, больше всего обогатила меня. Для меня Линда всегда была
источником вдохновения. Ради нее взвалил я на свои плечи груз, которого не
вынес бы ни один человек в мире. Ради нее вырвался из родительского дома,
из-под власти отца, переступил границы собственной физической немощи.
Теперь у меня есть свое место в жизни, свой дом, построенный Филиппом
Оленшоу, а не кем-то из его далеких предков. У меня есть моя земля - моя,
потому что орошена она моим потом. У меня есть друзья - преданные мне
Энди, Майк, Ральф и Эли, дружба которых завоевана в тяжелых испытаниях, а
не рождена сиденьем за одной партой в каком-либо колледже или близостью
наших поместий. Была у меня и Джудит. Там, в Маршалси, я бы просто бросил
ей милостыню. Здесь же между нами не существовало искусственного барьера.
Здесь имели значение только ее умелые руки и преданное сердце, которое не
дрогнуло даже перед лицом моего безрассудства. Да, моя любовь много дала
мне. Линда даже не подозревает, что она сделала для меня - это не только
поэзия, не только зов весны, звезд или цветов, но и земная проза жизни,
независимость, дом, теплый хлеб на столе. Теперь нужно отпустить ее. Эли
дал ей свободу, и я, совсем по-другому и из иных соображений, должен
проявить великодушие. Все эти путы желаний и сети воображения должны быть
безжалостно разорваны. Даже в мыслях своих я не имею права вторгаться в
святая святых отношений Линды и ее избранника.

С этого момента все счеты между нами закончены, и мне нужно
продолжать жить, как будто Линда никогда не встречалась на моем пути.
Вокруг меня в Зионе бурлила жизнь. С ружьем и плугом мы шли вперед, как
шел тогда Эли, согнутый до самой земли болью, безумием и усталостью, но не
давшей мне умереть. Мысль об Эли вернула меня к осознанию значения
оставленного Натаниэлем наследия. Линда ушла из моей жизни такой же, какой
вступила в нее - красавицей в малиновом платье. Но и без нее жизнь
продолжит свой неумолимый бег. Кровоточащая рана затянется, и я в конце
концов женюсь на Джудит. У нас будут дети. И им возрадуется эта дикая
пустыня, и для них, если не для нас, зацветет она и распустится, как роза.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99