потом куда? Ну, когда это... отрешимся...
- Туда... - И Лика запрокинула мечтательное лицо к темнеющему в
зените клочку тверди. - Наружу...
- Чего? - не поверил Ромка.
Наружу... Куда еще - наружу? Честно говоря, ему пока что и внутри
нравилось.
Тут впереди за льдисто мерцающим углом раздался пушечный выстрел
лопающейся глыбы, и мимо Лики и Ромки бесшумным галопцем промчались на
звук три лупоглазых зверька, павших для скорости на четвереньки.
- Ну вот и пришли, - молвила Лика, глядя на тусклый овал света под
ногами. - Зайдешь?

Жилище Лики скорее напоминало Клавкину "квартиру", нежели лабораторию
Пузырька. Только вот занавесочек на стенах было куда больше - там, за
ними, должно быть, скрывались кем-то выдолбленные спальни или кладовки. А
в остальном - все то же самое: соломенно поблескивающие стены с набухшими
венами кабелей, корабельная рощица световодов, заплетенный мерцающей
паутиной невероятно высокий потолок и медленно перекатывающиеся радужные
волны приглушенного света.
Ах, да! Еще гамак, натянутый между двумя прогнувшимися навстречу друг
другу светоносными стволами, в который Лика немедленно усадила Ромку. Сама
даже и не присела - порывисто повернулась к гостю, застыв на секунду в
лихой элегантной позе. Как на подиуме.
- Да возьми того же Лешу! - потребовала она с яростной улыбкой. - Ну
вот зачем он здесь? Иногда я просто отказываюсь понимать хозяев... Вывезти
сюда этакое сокровище!.. Свежий кавалер! - Последние два слова Лика
выговорила особенно ядовито. - "Живая! Теплая!.." Видеть его уже не
могу!.. И главное - сколько гонору! Что он тебе сказал про пятиэтажку? Что
там жить тесно?.. Вранье! Не тесно ему, а стыдно...
- Почему стыдно?.. - ошарашенно переспросил Ромка. Вцепившись в
лежащую на коленях кувалдочку, он сидел в провисшем почти до пола гамаке -
и слушал, жадно ловя оттопыренными ушами каждое слово.
Лика вздохнула и слегка изменила позу.
- Попробую объяснить, - сказала она. - Понимаешь, Рома, хозяева не
могли, да, наверное, и не хотели продумывать для них... (Для того же Леши,
скажем!) ...каждую мелочь. Они просто выстроили им "конуру". Находясь там,
человек волен представить себе любую нужную ему вещь. Понимаешь? Любую! И
эта вещь возникает.
Ромка откинулся спиной на плетенку гамака и долго хлопал пушистыми
девичьими ресницами.
- И плейер? - недоверчиво спросил он.
Лика улыбнулась - устало и снисходительно.
- Пожалуйста, - сказала она, пожав плечами. - Если ты, конечно,
знаешь, как плейер устроен. Но в том-то и беда, что никто не знает, Рома!
Никто ничего не знает. Никто за всю свою жизнь не сделал ни единой вещи от
начала до конца... Ну вот как он ее сможет представить?..
Ромка был потрясен. С предельной ясностью вспомнились ему сквозные
этажи, бегущий по спине холодок, черные провалы дверей, вывихнутый огрызок
койки, серый увесистый томик с золотым тиснением по вогнутому корешку...
Лев Толстой. "Анна Каренина"... "У Вронского была красная шея..." А потом
из мрака, заполнявшего проем, вылепились вздутые переваливающиеся бедра,
колышущиеся ядра грудей и бледный слепой отросточек головы...
- А... а кукла Маша?
- Так вот я к тому и веду, - недовольно сказала Лика. - Когда этот,
прости Господи, дурак запутался окончательно со всеми своими женами и
удрал сюда, мы его честно предупреждали: не надо! Все равно не
получится... Куда там! И слышать ничего не хотел!.. - Голос Лики
исполнился горечи. - Вы, говорит, сами все дураки, а я буду год здесь
сидеть, но такую бабу себе воображу - усохнете все. Вот, вообразил...
- Н-ни фи-га себе!.. - только и смог с содроганием вымолвить Ромка.
- И вот представь, что этот вот... человек, - сказала она, как
выплюнула, - еще и пытается за мной ухаживать! Ну как же! Первый парень на
деревне! Поэтому он тебя сразу и возненавидел...
- Меня? - не поверил Ромка.
- А чего бы ты хотел? Ты молод, талантлив, хорош собой...
Ромка только моргать успевал.
- ...и Леша, естественно, сразу почувствовал, что рядом с тобой ему
как-то нечего делать! Рома, ты не поверишь, но он мне просто проходу не
давал! Подарки эти его... - И, взвинтив себя окончательно, Лика одним
рывком сорвала с талии хитрого плетения поясок, швырнула об пол.
Серебряный балахончик распахнулся по бокам весьма откровенно и
соблазнительно. Как Ромка и предполагал, под балахончиком у Лики ничего не
было.
- Прошу тебя, выбрось! - потребовала она с искаженным лицом, гадливо
тыча в поясок пальцем. - За порог его!
Вконец растерянный и смущенный, Ромка выпутался из гамака, подобрал
предмет туалета и, приблизившись к смутному световому овалу, выполнил
просьбу.
- Как будто я виновата в том, что красивая... - надломленным голосом
сказала вдруг Лика. Вынула из прически что-то вроде гребня и, тряхнув
головой, рассыпала волосы по плечам. - А я ведь красивая, Рома, я это
знаю... Мужики за мной еще дома увивались... Только зачем мне все это?
Комплименты, подарки...
В развевающемся балахончике она стремительно прошла к одной из
кладовок и наискось сдернула с натянутого кабеля входную простыню.
- За порог! Все за порог! - неистовствовала Лика, швыряя на пол вещь
за вещью. - И это! И это!..
Снова сорвалась с места, подошла почти вплотную к Ромке и вдруг
остановилась, обессилев.
- Иди сюда, - попросила она тихо и устало. - Иди ко мне...
Ромка, затрепетав, нагнулся, положил кувалдочку на пол, и шагнул к
Лике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90