камушки - это не копии хозяев. Это оригиналы.
Он сделал паузу. Все, включая Никиту, смотрели на него, жалобно
приоткрыв рты.
- Боже мой! - искренне огорчился дедок, видя такое непонимание. - Да
все же просто! Камушки - это мумии усопших хозяев. Как бы окаменелости!..
Ромка взвизгнул и захохотал, ударяя себя ладонью по худому узловатому
колену. Никита вскочил.
- Да что же это такое?! - плачуще выкрикнул он. - Дайте спокойно
умереть с голоду!..
Смех оборвался. Никита упер подбородок в грудь и, немилосердно
косолапя, устремился вдоль стены. Простынка на спине и на заднице Кляпова
была почти уже насквозь проедена жадным мелкогубчатым покрытием. Дошел до
угла - и канул.
Несколько секунд никто не мог выговорить ни слова.
- Слушай, дед! - повернулся наконец Василий к Сократычу. - Ну ты хоть
соображай, что говоришь! Видишь же: интеллигент! Так с ним помягче надо,
побережнее... А ты! Я не знаю... Меня - и то замутило, когда ты про
покойников начал! Ты из нас-то могильных червей - не надо, не делай...
Обидно, знаешь...
Он засопел и хмуро глянул на золотистый выступ, за которым скрылся
Никита.
- Догнать? - предложил Ромка.
- Да ладно... - буркнул Василий. - Все равно он сейчас ничего слушать
не будет... Сколько он уже голодает? Часа три? Вот пусть пару деньков
помается, а там посмотрим...
- Н-да... - печально молвил Сократыч. - Конечно, Василий, вы правы...
И, главное, убежал-то зря! Ни к черту ведь версия-то! - Хрупкая старческая
ладошка взмыла в направлении гряды довольно мелких глыб. - Не может же у
них быть, в самом деле, такой детской смертности...
Бочком подобрался взъерошенный Телескоп, о котором в пылу разговора
забыли напрочь, и первым делом стянул из сетки тюбик. Все это время он
ошивался поблизости, сердито чирикая и выжидая, когда наконец Никита
уйдет. Вот дождался...
- И вообще, - расстроенно сказал Василий. - Даже если статуи... Чего
их ломать, спрашивается?
- Бракованные, - предположил Ромка.
- Хм... - задумчиво молвил Сократыч, как бы машинально извлекая
капсулу из авоськи. - Вы полагаете?.. А ведь вполне вероятно. Помните,
когда-то в продажу поступали бракованные стаканы из напряженного стекла?
Чуть дотронешься - стакан вдребезги... Так что, знаете, Рома... Весьма,
весьма возможно, что так называемая напряженка в камушках - это тот же
брак... И, обратите внимание, как сразу увязываются все концы с концами!
Брак - стало быть, надо уничтожить. Произведение искусства - стало быть,
уничтожать нельзя. Единственный выход: пригласить существо без моральных
запретов, и оно мигом все расколотит, даже не задумываясь... Хотя... При
их технологическом уровне - и такой процент брака?..
Сократыч с задумчивым видом отбросил оболочку. Василий вздохнул и
тоже взял капсулу. Ромка подтянул сетку поближе и долго ворошил тюбики
пальцем, выбирая нечто особенное.
Из-за противоположной опоры, воинственно размахивая пластиковым
мешком, вылетела растрепанная деловитая Клавка. В мешке погромыхивало
что-то железное. Поравнявшись с закусывающими, правдоискательница вдруг
остолбенела и уставилась на них в злобном изумлении.
- Совсем обнаглели! Ну ни стыда, ни совести!..
Плюнула и пошла дальше.
Трое переглянулись недоуменно и наконец сообразили поднять глаза на
стену. Там, приблизительно на высоте человеческого роста, красовалась
нервной рукой выбитая надпись "Это - голодовка!"
- Слушай, уйдем отсюда на фиг! - взвился Ромка. - Позориться еще...
Они подхватили пожитки и перешли на другую сторону, где теснились
некрупные глыбы. Одну из них, приземистую и плоскую, использовали вместо
скамьи.
- Слышь, дед, - сказал Ромка, ухмыльнувшись. - Вот тебе еще одна
гипотеза. Колонны видишь? Ну вот, это и есть хозяева!..
Сильного впечатления Ромкина шутка на Сократыча не произвела.
- Как ни странно, Рома, - ответил он, смакуя глоток за глотком
содержимое нежно-лимонной капсулы, - когда-то я вполне серьезно
рассматривал такую возможность...
- Да ладно вам чепуху-то молоть, - нахмурился Василий. - Мы ж в них
живем, в колоннах!
- А вот это возражение как раз неубедительно, - заметил дедок. - В
человеке тоже много чего живет. Аскариды, цепни...
Василий поперхнулся.
- Знаешь, Сократыч! - сказал он, прокашлявшись. - Я смотрю, у тебя
прямо страсть какая-то людей унижать. То с кошками сравнишь, то...
- Василий, - ласково улыбнулся в ответ дедок Сократыч. - Успокойтесь.
Эта гипотеза тоже критики не выдержала. Хотя было время, когда она
казалась мне довольно убедительной...
- Чего ж в ней убедительного? - не понял Ромка. - Мы ж им то кабель
оторвем, то трубу ошкурим...
- То есть причиняем вред? - уточнил дедок. - Ну а разве человек
подчас не вредит своему здоровью? Причем делает это со вкусом, с
удовольствием! Курит, пьет...
Ромка засмеялся.
- Это мы, значит, отрываем им кабель, а они кайф ловят?
- Айф!.. - тихонько чивикнул из-за камня Телескоп, не иначе, чтобы
лучше запомнить новое слово.
- Н-ну... Примерно так. Однако, повторяю, от этой версии я уже давно
отказался.
- Теоретики... - проворчал Василий. - Дом как дом. Дверь есть? Есть.
Значит, дом...
- Под дверью, я так понимаю, Василий, вы имели в виду скок?
- А то что же!
- Так вот, возможно, вы этого еще не знаете, но у Маши Однорукой дома
целых два скока. Да-да, два входа и два выхода! И напрашивается мысль:
если есть колонна с двумя скоками, то где-то найдется колонна вообще без
скока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90