..
- Красный штамп, Миша?
Я не кинул в него заключением генетиков. Я беспомощно кивнул. И
тут же, проклиная себя за эту беспомощность и желание разреветься,
сказал:
- А вам-то какое дело? Кто вы такой?
- Тот, кто может помочь. - Он присел на корточки передо мной,
сгорбившимся в мягком низком кресле. - Зови меня Эдгар.
- Мне нельзя помочь, - сказал я с прорывающейся яростью. - Я люблю
девушку, с которой генетически несовместим. У нас никогда не будет
детей.
- И тебя это не устраивает?
- Шел бы ты подальше... - процедил я. Прозвучало довольно жалко, и
Эдгара это предложение не смутило.
- Я действительно могу помочь.
Напряжение в голосе исчезло. Спокойный тон. Холеное, гладко
выбритое лицо. Светлые волосы коротко подстрижены по последней моде.
Строгий серый костюм того делового стиля, что не менялся, наверное, с
двадцатого века. Узкий галстук в тон рубашке.
Против воли я почувствовал, что начинаю ему верить. Конечно, его
дружелюбие не бескорыстно... Но красный штамп заставляет цепляться за
любую соломинку.
- Что вы можете сделать? Здесь написано, что операция невозможна.
Эдгар пожал плечами. И предложил:
- Может быть, поедем ко мне домой? Это недалеко, а у меня машина.
Ты не против?
Я кивнул. Конечно же не против.
Он жил в небольшом коттедже на берегу моря. К дому вела узкая
бетонная дорога, сооруженная явно для одного. Что ж, высокий статус
Эдгара ощущался с первого взгляда. В то же время рядом с домом не
оказалось ни ангара, ни взлетной площадки для флаера. Похоже, Эдгар
был из нелюдимых домоседов...
Однако сейчас я видел перед собой гостеприимного хозяина. Он
поинтересовался, что я предпочитаю: чай, кофе или пунш. Усадил в
удобное, явно любимое кресло возле камина, извинился и исчез на кухне.
Через несколько минут вернулся с подносом, где кроме дымящегося кофе
стояли миниатюрные бутылочки с коньяком и бальзамом. Осторожно отмеряя
ложечку бальзама, я заметил, как Эдгар плеснул в свой кофе коньяку.
Гораздо больше, чем необходимо для приятного вкуса. Волнуется? Пускай.
Я ведь тоже на взводе, хотя и понимаю, что надежд на Эдгара мало. Мне
может помочь лишь чудо.
Эдгар тем временем взял с журнального столика деревянный ящичек.
Открыл, извлек короткую толстую сигару. Потянулся за массивной
зажигалкой из такого же красноватого дерева...
- Не стоит, - негромко попросил я. - Иначе мне прийдется уйти.
Эдгар торопливо отложил сигару. С улыбкой произнес: - Извини,
Миша. Чуть было не забыл, что ты "нюхач". Лучший в мире, если верить
газетам.
- Единственный в мире. "Нюхачи" - просто люди с тренированным
обонянием. Они похожи на меня не больше, чем вентилятор на
турбореактивный двигатель.
- Образно, но непонятно. До сих пор ты никак не проявлял своих
способностей. Я даже решил, что ошибся и везу к себе вовсе не Михаила
Кобрина.
Вот как. А утверждаешь, что забыл про мои способности. Нет, ты
прекрасно о них помнишь, Эдгар. И сейчас размышляешь, смогу ли я
сделать что-то, без чего тебе не жить...
Нарочито не обращая внимания на Эдгара, я вытер о салфетку и без
того чистые пальцы. Примерился и быстрыми движениями извлек из ноздрей
рыхлые, волокнистые комочки газовых фильтров. Бросил их в камин -
синтетическое волокно фильтров теряет способность аккумулировать
запахи примерно за полдня. И вдохнул - медленно, глубоко.
В глазах на мгновение потемнело. Потом зрение вернулось, предметы
стали еще более четкими. А в воздухе повисла разноцветная, мерцающая,
шелестящая паутина запахов...
- Уже год, как ты живешь здесь один, - тихо сказал я. - Три раза
за это время к тебе приходили женщины. Всегда разные. А раньше ты жил
с женой и двумя сыновьями. Они ушли от тебя - так, Эдгар? После этого
ты стал пить, очень много пить. Коньяк, водка, виски, вино... Ты
куришь - табак, а изредка и травку... С самого утра ты не курил ни
того, ни другого, и сейчас тебе довольно неуютно... Что тебе
рассказать еще?
- Хватит, Миша. Вполне хватит. - Эдгар ловко, не глядя, залил
остатки кофе в чашечке коньяком. Залпом выпил. - Ты прав, почти во
всем прав.
Странное выражение было у него на лице. Что-то из сказанного
причинило ему настоящую, неподдельную боль. А что-то, наоборот,
вселило надежду...
- Только в одном ошибка. Моя семья погибла, Миша. Отказало
автоуправление флаера. Говорят, такое случается раз в год. Это
оказался их год.
Он не врал. Очень легко определить, когда человек врет, а когда
говорит правду. Меняется запах пота, так резко и неожиданно, словно
передо мной внезапно оказывается совсем другой человек.
- Извини, - смущенно произнес я. - Я должен был понять сам. Все
вещи остались в доме, и одежда, и косметика, и игрушки...
- Ты и это чувствуешь?
- Да.
Эдгар не мигая смотрел мне в глаза. Потом вполголоса произнес:
- Я очень рад, что нашел тебя, Миша. Мы поможем друг другу. Ты
вернешь мне сына. А я подарю тебе полноценную семью. Такую, где будет
не только твоя любимая девушка, но и ваш ребенок.
У меня закружилась голова. Запахи, тысячи, миллионы запахов чужого
дома навалились на меня с чудовищной силой. Рецепторы, занимающие
девять этмоидальных раковин в моей искореженной мутацией носоглотке,
жадно впитывали информацию. Запахи людей, погибших год назад. Запахи
пищи, съеденной прошлой осенью. Запахи давным-давно выпитых вин... Я
даже не мог переспросить Эдгара, не мог узнать, чего он хочет от меня,
не мог встать, не мог шевельнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32