Гнев был причиною,
Что города бесследно гибли,
20 После того как на месте стен их
Надменный недруг землю распахивал.
Уйми же гнев свой! В дни моей юности
Ведь и меня лишь пыл сердечный
В злобе толкнул написать поспешно
Те ямбы. Ныне горечь прошедшего
Стремлюсь сменить я дружбой и кротостью.
Мою вину мне в новых песнях
Дай искупить и верни мне душу!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
17
Проворный Фавн привык свой Ликей менять
На мой Лукретил дивный и отводить от коз
Жар жгучий летнего полудня,
Или же ветер, дождем грозящий.
Сойдя с дороги, самки пахучего
Козла по лесу бродят бестрепетно,
Ища то тмин, то земляничник,
И не боясь ни змеи зеленой,
Ни злобы волка, коз похитителя,
10 Лишь, Тиндарида, нежной свирели звук
Долины огласит и горы
Устики с их некрутым подъемом.
Храним богами я, - моя набожность
И песнь им любы! - Здесь в изобилии
Прольются на тебя из рога
Щедрого сельских даров богатства.
В долине тихой здесь от жары уйдешь
И песню мне споешь на тесский лад
Про Пенелопу и Цирцею,
20 Что по Улиссу тоской томились.
В тени и в мире будешь лесбийское
Вино здесь пить: здесь с Марсом Семелы сын
Не заведет бранчивой ссоры;
Здесь перед Киром дрожать не будешь,
Боясь, чтоб дерзкий, в ревности, слабую
Тебя не тронул дланью несдержанной
И не сорвал с кудрей плетенья
Иль неповинных ни в чем покровов.
Пер. Г. Ф. Церетели
18
Вар, дерев никаких ты не сажай раньше священных лоз
В рыхлой почве, вблизи Тибура рощ, подле стен Катила;
Трудным делает Вакх тем, кто не пьет, жизненный путь; нельзя
Едких сердца тревог прочь отогнать, кроме вина, ничем.
Кто же службу в войсках станет, хмельной, иль свою бедность клясть?
Кто не славит тебя, Вакха-отца, сладкой Венеры чар?
Пусть никто не прейдет меры в питье: Либер блюдет предел.
Бой кентавров возник после вина с родом лапифов, - вот
Пьяным лучший урок; Вакх, не щадя, диким фрайкийцам мстит:
10 То, что можно свершать, то, что нельзя, узкой межой они
Делят, жадные пить. Я же тебя, бог, не дерзну пытать
Против воли твоей; таинств твоих, скрытых от всех плющом,
Я толпе не предам. Радостный бог! Грозных тимпанов звон,
Рог фригийский сдержи, - с ними идут рядом: Любовь к себе
И Тщеславье с пустой, поднятой вверх, меру презрев, главой,
И Болтливость, кому вверенных тайн, словно стеклу, не скрыть.
Пер. Н. С. Гинцбурга
19
Мать страстей беспощадная,
Дионис молодой, с резвою Вольностью,
Душу вы повелели мне
Вновь доверить любви, было забытой мной.
Восхищен я Гликерою,
Что сияет светлей мрамора Пароса,
Восхищен и задором я
И опасной для глаз прелестью личика.
И бессилен пред натиском
10 Я Венеры: она с Кипром рассталася;
Про парфян ли, про скифов ли,
Все, что чуждо любви, петь возбраняет мне.
Так подайте ж, прислужники,
Дерна мне, и ветвей свежих, и ладана,
И вина с чашей жертвенной;
Да богиня грядет, жертвой смиренная!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
20
Будешь у меня ты вино простое
Пить из скромных чаш. Но его ведь сам я,
В амфору налив, засмолил в тот день, как
Рукоплескали
Дружно все тебе, лишь в театр вошел ты,
Всадник Меценат дорогой, и, вторя,
Разносил хвалу вдоль реки родимой
Холм Ватикана.
Ц_е_куба вино пей себе ты дома
10 И каленских лоз дорогую влагу,
У меня ж фалерн, как и Формий лозы,
Чаш не наполнят.
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
21
Пой Диане хвалу, нежный хор девичий,
Вы же пойте хвалу Кинфию, юноши,
И Латоне, любезной
Зевсу, богу всевышнему!
Славьте, девы, ее, в реки влюбленную,
Как и в сени лесов хладного Алгида,
Бора на Эриманфе,
В кудри Крага зеленого.
Вы же, юноши, все славьте Темпейский дол,
10 Аполлону родной Делос и светлого
Бога, рамо чье лирой
И колчаном украшено.
Пусть он, жаркой мольбой вашею тронутый,
Горе войн отвратит с мором и голодом
От народа, направив
Их на персов с британцами!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
22
Кто душою чист и незлобен в жизни,
Не нужны тому ни копье злых мавров,
Ни упругий лук, ни колчан с запасом
Стрел ядовитых,
Будет ли лежать его путь по знойным
Африки пескам, иль в глуши Кавказа,
Иль в стране чудес, где прибрежье лижут
Волны Гидаспа.
Так, когда брожу я в лесу Сабинском
10 Без забот, с одной только песней к милой
Палате моей, - с безоружным встречи
Волк избегает.
Равного ж ему не кормили зверя
Давний леса, не рождала даже
И пустыня та, что всех львов питает
Грудью сухою.
Брось меня в страну, где весны дыханье
Не способно жизнь возрождать деревьев,
В тот бесплодный край, что Юпитер гневно
20 Кроет туманом;
Брось меня туда, где бег солнца близкий
Знойностью лучей обезлюдил землю,
Лалаги моей разлюблю ль я голос
Или улыбку?
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
23
Ты бежишь от меня, Хлоя, как юная
Лань, которая мать в г_о_рах утратила
И напрасно страшится
Леса легкого лепета.
Лист взметется ль сухой вешним дыханием,
Шелохнет ли слегка быстрый бег ящериц
Веточку ежевики,
Вся она уже в трепете.
Ведь не тигр я, не лев, страшный сын Ливии,
10 Чтоб тебя растерзать, хищно набросившись.
Брось за матерью бегать:
Зреешь ты для супружества!
Пер. А. П. Семенова-Тян-Шанского
24
Можно ль меру иль стыд в чувстве знать горестном
При утрате такой? Скорбный напев в меня,
Мельпомена, вдохни, - ты, кому дал Отец
Звонкий голос с кифарою!
Так! Ужели ж навек обнял Квинтилия
Сон? Найдут ли ему в доблестях равного
Правосудья сестра - Честь неподкупная,
Совесть, Правда открытая?
Многим добрым сердцам смерть его горестна,
10 Но, Вергилий, тебе всех она горестней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27