За рекой, насколько позволял взгляд, можно было разглядеть высокие безжизненные плоскогорья области Переи.
В Галилее всё казалось другим и оттого необычным: небо голубее, птицы смелее, воздух свежее, вода прозрачнее, трава зеленее, облака белее, солнце ярче.
Назарет располагался почти в самом центре Галилеи. Жил в нём всякий мастеровой люд: каменщики, плотники, гончары, ткачи и бондари. Вот они и возвели свой маленький городок в широкой плодородной и весьма живописной долине Есдрелона, которая раскинулась на вершине группы гор, закрывавших её с севера от сильных ветров и холодных дождей. Виноградники и фруктовые сады, заросли лавра, перемешанные с дубовыми рощами, кедровниками, оливки и смоквы создавали в его окрестностях неповторимый вид вечно цветущего сада.
Оказавшись на вершине горы, у подножья которой раскинулся Назарет, Гамалиил замер, не в силах идти дальше, ибо внезапно открывшаяся перед ним картина величественности природы поражала. Любой впервые оказавшийся в этих местах человек был бы восхищён, очарован, околдован той необыкновенной панорамой просторов, что открылись бы его взору.
«Да, красота необычайная! Увидев такое, можно спокойно умереть с мыслью, что видел рай!» – только и успел подумать бывший священник, как за его спиной кто-то громко, приветливым голосом сказал.
– Я тоже очень хотел бы, чтобы после смерти меня похоронили именно здесь, на одной из этих вершин!
Гамалиил вздрогнул и резко обернулся. Он был искренне удивлён, что его сокровенные мысли кто-то угадал и затем высказал вслух. Позади себя бывший священник увидел молодого человека, лет двадцати восьми, может чуть больше, приятной наружности, со светлыми и длинными, немного вьющимися волосами, которые, перехваченные вокруг головы кожаным ремешком, как у простого ремесленника, аккуратными прядями ниспадали на самые плечи. Незнакомец добродушно улыбался. Он, конечно, заметил, что встреченный им человек немного напуган.
– Прости, путник, что испугал тебя. Я не колдун и не угадывал твои мысли, просто ты, стоя здесь, размышлял вслух. Вот и донёс слова твои ветер до моих ушей. А места здесь действительно красивые! – и как бы извиняясь за случайно подслушанные чужие мысли, путник протянул Гамалиилу небольшую флягу с виноградным вином, дабы тот утолил жажду.
– Да, в Иудеи такой красоты не увидишь! И виноград на наших камнях не растёт, чтобы сделать из него столь прекрасный напиток, – похвалил Гамалиил молодое вино, с удовольствием сделав несколько больших глотков.
– Так, ты из Иерусалима? – спросил незнакомец.
– Да! А тебе приходилось бывать в Иерусалиме? – поинтересовался бывший священник.
– Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе, – тихим голосом, чуть печально проговорил незнакомец. – Да, мне пришлось как-то побывать в этом городе, да только не пришёлся он мне по душе, как, впрочем, и я ему. Слишком уж много в нём чопорности, высокомерия, гордости и любви к самому себе! Холодный он какой-то, холодный и неприветливый, мрачный, что и вся Иудея.
– Ты смелый человек, отчаянно смелый! За такие слова в Иерусалиме тебя уж точно побили бы камнями под стенами города или на площади перед домом первосвященника. Даже мысли такие есть нарушение Закона! – с удивлением и укоризной взглянув на своего неожиданного спутника, сказал Гамалиил, как бы предупреждая того, что не всегда следует откровенничать с первым встречным на дороге человеком. А незнакомец, казалось, не обратил на этот выразительный взгляд совершенно никакого внимания.
– Я немного знаком, как священники охраняют законы. Мне пришлось однажды столкнуться с некоторыми служителями из Высшего совета, да только Бог миловал, отвёл угрозу, если, как видишь, до сих пор хожу живым и здоровым, – весело и беззаботно продолжал говорить молодой человек бывшему священнику.
Так за разговорами путники быстро дошли до города. На самой его окраине незнакомец попрощался с Гамалиилом и повернул в первый переулок.
«Надо же, я даже не спросил, как его зовут. Мне не мешало бы поинтересоваться, где у них находится синагога», – подумал прибывший из Иерусалима гость. Он огляделся и затем решительно двинулся к центральной площади, где обычно, как это было принято во многих городах, всегда собирались местные жители то ли для торговли, то ли просто пообщаться.
На удивление Гамалиила Назарет оказался довольно многолюдным городом. Он впервые приехал в эти края, и его приятно поразило то, что городские жители были весьма внимательны и приветливы к нему, чужаку. Но особенно гость из Иерусалима восхитился необыкновенной красотой местных девушек и женщин, столкнувшись с ними у источника на центральной городской площади, куда те пришли за водой. Его встретили шутками и смехом, чем вновь удивили Гамалиила, ибо иерусалимские женщины никогда не вели себя столь свободно, независимо и вместе с тем достойно с незнакомыми приезжими людьми. Он подошёл к бассейну с водой и, напившись, спросил у горожанок:
– Не знаете ли часом одного проповедника, родом сказывают из ваших мест, а вот имя я его запамятовал?
– А это, наверное, тебе нужен Иисус, сын обручника Иосифа и пряхи Марии? Так он редко бывает здесь. Всё более по Галилее со своими друзьями ходит. Его надо искать в Капернауме, или в Кане, может в Меджделе, или в Вифсаиде, а может ещё где, – ответила одна из женщин, поднимая кувшин и расплескав воду себе на ноги, отчего весело и задорно рассмеялась. – Отца и мать его найдёшь в доме. Если пойдёшь вот по этому переулку до конца и направо, а там первый дом во втором ряду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21