- пожал плечами Костёрыч.
– Ты, Морж, сам всю эту кашу заварил! - возмутилась Розка. - Сам и расхлёбывай!
Моржов оглядел присутствующих. Щёкин, Костёрыч, Сонечка, Розка, Милена… Все уже стали ему как родные. Но в общих интересах их странной семьи было призвать её членов к некоторой ответственности. Мобилизовать. Моржов решил держаться несколько пожёстче, как и надлежит патриарху.
– Позволю себе не согласиться, - сказал он. - Я, конечно, плут ещё тот, но никто из вас не отказался от плодов заваренной каши. Плоды были съедены со всеобщим удовольствием. Это не беда. Для того плоды и были нам нужны. Но, поедая плоды, товарищи, ряд наших с вами сотрудников почему-то решил жить своим умом, словно бы моего ума им недостаточно. Да-да, милые девушки, я имею в виду вас. Я возражал всеми способами, но вы не вняли. Вы накатали телегу в областной департамент. И в результате этой телеги к нам едет ревизор. В его приезде - ваша заслуга, а не моя. Без вашей инициативы всё осталось бы шито-крыто. Поэтому давайте не будем искать и расстреливать главного виноватого, а дружно и сообща договоримся, как мы облапошим ревизора.
– Я не умею обманывать, - печально сознался Костёрыч. - Пусть уж лучше накажут…
– Нет, это не лучше, - возразил Моржов. - И никому не надо учиться обманывать. Зачем вам это, если есть я?
Щёкин курил, с аппетитом поглядывал на Сонечку и с удовольствием ожидал развития интриги. Костёрыч переживал, обречённо помешивая гибкой ложечкой чай в одноразовом стаканчике. Сонечка смущалась от взгляда Щёкина и виновато отворачивалась. Милена привалилась спиной к столбу и куталась в кофту; лицо у Ми-лены было отчуждённо-недовольное. Розка агрессивно смотрела на Моржова, выискивая, к чему бы придраться.
– Вообще, Моржов, у меня чувство, что ты нагибаешь нас всё ниже и ниже! - заявила она.
– Нет, ты путаешь, - ласково ответил Моржов. - Мы просто принимаем положение для низкого старта к финалу.
– Борис, - бодро сказал Щёкин, - когда мы отсидим и выйдем, предлагаю тебе как художнику открыть своё модельное бюро. Я налажу производство, а ты разработаешь коллекцию «Троельга-лето». Идентичные настоящим эксклюзивные пластмассовые тараканы для любой головы.
– Я уже всё придумал! - не реагируя на Щёкина, покровительственно сказал Моржов. - Плясать в шоу буду я сам. Константина Егоровича, как не умеющего врать, я с поля удалю. Тебя, Щёкин, как врущего слишком экстравагантно, я удалю вместе с ним. А девушки останутся на бэк-вокал.
– А мы, значит, способны врать, да? - взъелась Розка.
– Нет, и вы не способны. Врать буду я один как наиболее талантливый. А вы нейтрализуете ревизоров тем, что откажетесь от своего доноса.
– То есть?… - не поняла Милена.
– Вы скажете, что написали донос сгоряча, на нервной почве. Теперь, мол, всё устаканилось. Приносим свои извинения.
– Это… воистину нелепо, - сказала Милена.
– Нелепо, согласен. Но зато по-человечески. Девушкам простительно. Нет трупа - нет преступления. Ревизоры поворчат, но успокоятся. А Шкиляева перейдёт на нашу сторону.
– Что, и Шкиляиха прикатит? - разозлилась Розка.
– Думаю, в комиссии будут Манжетов, Шкиляева, Каравайский и двое ревизоров из областного департамента. Один из этих двоих - единомышленник Манжетова.
– Как ты это высчитал? - изумилась Розка.
– Дедукция. Жалоба была на Шкиляиху. Каравайский - официально начальник нашего лагеря. Манжетов же должен контролировать разруливание ситуации, причём контролировать лично. Он повезёт комиссию сюда на своей машине - не на электричке же всем ехать. В машине пять мест. Ревизорам остаются только два места. Для подстраховки Манжетов добьётся, чтобы один из ревизоров был его сторонником. И всё получается не так уж и страшно для нас.
Розка по-Сонечкиному открыла рот, взирая на Мор-жова.
– Ну и башка у тебя, Моржище! - уважительно сказала она.
– Да, не жалуюсь, - скромно согласился Моржов. - Но давайте далее… Я вот подумал на досуге, что мы недостаточное внимание обратили на факт передачи Троельги железной дороге.
– От социалки везде отказываются, - сказал Костёрыч.
– Это не аргумент, - отсёк Моржов. - Я думаю, что передача Троельги, закрытие МУДО и учреждение Антикриза - это звенья единой цепи. Это не энтузиазм реформаторов - их время прошло. И не афера - их время тоже прошло.
– Бесхозяйственность, - предположил Костёрыч.
– Для бесхозяйственности в эпоху поиска неразобранных ресурсов это слишком рискованная область. Я думаю, что всё это - солидный бизнес-проект, возглавляемый Александром Львовичем.
Милена совсем ушла в тень.
– И у такого бизнес-проекта наверняка есть лобби в областном департаменте, - продолжал Моржов, для себя подумав, что это лобби - ОПГ Манжетова. - И если это проект, то он осуществляется по плану. А инопланетные американцы в план не входили. Вскрытие нашего преступления - вообще форс-мажор. Если нас разоблачат, то удар придётся и по Шкиляихе. Ушибленная Шкиляиха вывернет все тайны бизнес-проекта наизнанку. Её дружно примутся увольнять. Начнётся непрогнозируемая катавасия с МУДО. И на фоне этой истерики отдавать Троельгу будет попросту невозможно. А Троельга, как я понимаю, - главный ресурс. Он запустит механизм функционирования Антикриза. Без этого ресурса Антикриз - замок на песке.
Щёкин курил и ухмылялся, Розка морщила лоб, а Костёрыч задумчиво постукивал пальцами по столешнице. Милена не появлялась из тени, и Моржову показалось, что она кое-что слышала от Манжетова про эту многоходовку. Или сама догадалась. Сонечка же сидела кукла куклой, ничего не понимая.
– В общем, как ни странно, никто не заинтересован в разоблачении нашего умысла, - завершил пассаж Моржов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160