Другая ладонь Моржова, гладившая Милену по затылку, бережно и настойчиво наклоняла Милену вперёд.
– Когда Манжетов приезжает к нам с проверкой? - спросил Моржов, закрывая глаза.
– Пошлежафтра, - сказала Милена.
Взятым у Розки ключом Моржов отомкнул амбарный замок и потянул на себя скрипучую дверь жилого домика номер два. Упыри, сопя, толклись за спиной Моржова, а потом под локтями Моржова порскнули в корпус. Видимо, они считали, что здесь под запорами хранятся какие-то сокровища, которые от них скрывают. Домик загудел от топота и воплей упырей, всполошенно захлопал дверями, как крыльями.
Моржов вошёл в холл, где стояли два теннисных стола - объект многолетних вожделений Каравайского. В корпусе было затхло, воздух словно окостенел, пахло сухой извёсткой и старыми досками. Свет, проходя сквозь пыльные окна, становился жёлтым, будто на выцветшей фотографии.
– Здесь же нет ничего! - разочарованно орали упыри из дальних комнат.
Моржов теребил окаменевшие шпингалеты на окнах.
– Очень неуютное помещение, - важно сказала Наташа Ландышева, возвращаясь в холл.
Потом выбежал Серёжа Васенин.
– Смотрите! Это из прошлого осталось! - восхищённо заявил он, размахивая мятой газетой. - Здесь программа для телевизора! А всё уже давно показали!…
Серёжа развернул газету и с горящими глазами принялся жадно перечитывать программу.
– Во!… - прошептал он. - Это кино я тогда смотрел!… Вообще давно было!… Я только пятый класс закончил!… Думал, что в том кино всё по-настоящему!
– Борис Данилович, а зачем мы здесь? - несколько брезгливо спросила Наташа.
– Надо поговорить, - объяснил Моржов, с треском открывая окно. - Наташа, собери всех где-нибудь в одной комнате.
Наташа быстро собрала упырей. Упыри ждали Моржова и качались на голых панцирных сетках кроватей с таким упоением, словно в их собственном корпусе голых панцирных сеток не имелось вовсе.
Моржов демонстративно прикрыл дверь.
– Разговор у нас тайный ото всех, - сказал он. - В ближайшие два дня о нём никому рассказывать нельзя.
– Даже Дрисанычу? - удивились упыри.
– Даже ему, - кивнул Моржов и сел на колченогий стул.
Упыри таращились на Моржова, ожидая страшной тайны.
– Вам нравится Дмитрий Александрович? - спросил Моржов.
– Нравится! - с вызовом заорали упыри.
– Дрисаныч не баба, он всегда за нас, - злобно сказал Гершензон.
– А Константин Егорович?
– Константин Егорович очень много всего знает, - с уважением сообщил Серёжа Васенин.
– Он рассказывал недавно, что по железной дороге ездил бронепоезд и стрелял из пушек по деревне! - выпалил Гонцов. - А до деревни-то целых три километра!
– Он вообще прикольно рассказывает, но старый, - заявили упыри так, словно Костёрыч был полезным и работающим прибором, хотя уже немодной модели.
– Но ведь пользу он приносит? - подсказал Моржов.
– Немного приносит, - признали упыри.
– А Милена Дмитриевна?
– С неё нужно брать пример, - безапелляционно сказала Наташа Ландышева.
– Пусть живёт, если она Ландышке для примера нужна, - помиловал Милену Гершензон.
– А Софья Александровна?
– Её Дрисаныч любит! - гневно завопили упыри. В их понимании, похоже, Сонечка была чем-то очень нужным, что обеспечивало функционирование Дрисаныча.
– А Роза Дамировна?
– Кормит, - сразу сказал Гершензон.
– Перчатка вчера Чечена избила! - заорал Ничков. - Она его вот так сзади за шею взяла… - Ничков схватил Чечкина за шею и нагнул, - и по жопе ему полотенцем настучала!
– За что? - поразился Моржов.
– Она думала, я конфеты ворую! - снизу крикнул пострадавший Чечкин. - Отпусти, дебил, башка же отвалится!… А я просто полез в её коробку свои мятые конфеты на нормальные обменять! Я лишнего не брал!
– Понятно, - сказал Моржов. - Ну, про себя я не спрашиваю…
– Вы тоже ничего, - сознался Ничков. - Только вас всегда нет.
– Значит, вы довольны? - подводя итог, спросил Моржов.
– Мы ещё хотим! - опять завопили упыри. - Пускай нам лето продлят! На всю смену!…
– Тихо, - помахал руками Моржов. - А вы знаете, что вам нельзя было здесь ночевать? Вы были обязаны каждый день в пять вечера уезжать домой. А в субботу и воскресенье вообще не приезжать сюда.
– А чо нам дома делать? - едва не полопались упыри.
– А то, что американцы должны были приехать, - знаете?
– Они тупые, вот и не приехали!
– А то, что вас должно быть тридцать человек, а не шесть, - знаете? - допытывался Моржов.
– Дак все же в поход с Дрисанычем собирались, а не в лагерь! - за себя заорали упыри. - А поход запретили! Кто в лагерь-то поедет, если в поход хотели?
– Я никого не ругаю, - успокаивающе помахал открытыми ладонями Моржов. - Я просто выясняю, в курсе ли вы.
– Мы всегда в курсе! - угрюмо ответил Гершензон.
Моржов, закуривая, подумал, что не надо врать детям, будто педагоги остались в Троельге лишь потому, что хотели устроить школьникам хороший (и обещанный) отдых. Такая причина, конечно, тоже была, но не единственная и не главная.
– А теперь смотрите, что у нас получилось. - Моржов приступил к основному вопросу. - Американцы не приехали. Вас оказалось шестеро вместо тридцати. Но по домам мы вас не разогнали и лагерь закрывать не стали. Виноваты, конечно, мы, а не вы. Но теперь я прошу вас, паца, помочь нам. Я это делаю сам и за себя. Ни Дрисаныч, ни Костёрыч, ни наши женщины об этом вас просить не будут. Они бы и мне запретили, если бы узнали. Но если вы нам не поможете, всем нам теперь будет плохо. Точнее, всех выгонят с работы.
– Дак что, поможем! - взбодрились упыри.
– Но самое противное в том, что вам придётся врать.
– Дрисанычу врать мы не будем, - робко возразили упыри.
– Нет, конечно, не Дрисанычу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160