– Но если ты влюблена в жениха, почему не сказать все как есть?
Разговаривать с ним – все равно что идти по минному полю: каждый шаг может оказаться смертельно опасным. Пиппа метнула в Рэндала гневный взгляд.
– Прекрати наконец этот допрос!
Должно быть, поворачиваться к нему не стоило: он сидел очень близко, и Пиппа попала в ловушку его пронзительных серых глаз.
– В чем дело, Пиппа? – бархатным голосом поинтересовался Рэндал.
– Ч-что? Не понимаю, о чем ты! – с трудом выговорила она.
– Все ты понимаешь! – ответил он, и прежде, чем она успела отодвинуться, голова его склонилась, и губы страстно прильнули к ее губам.
Пиппа отчаянно сопротивлялась, но он прижал ее к кушетке своим сильным телом и, как она ни пыталась его оттолкнуть, казалось, не замечал ее усилий. Он был слишком силен, а она от переполнявших ее чувств совсем ослабела.
Жар его губ воспламенил ее: Пиппа закрыла глаза, кровь ее быстрее побежала по жилам, а губы сами собой приоткрылись.
Она словно перенеслась во времени на четыре года назад, к их первому поцелую: как и тогда, забылось все, кроме сладости его губ, силы его мощного тела, кроме страсти и наслаждения. Не сознавая, что делает, она обняла его за шею и зарылась руками в густые темные волосы. Он все плотнее прижимался к ней; сильные руки скользнули от плеч к груди, пробуждая ощущения, подобных которым она никогда не испытывала. Ее пронзило желание избавиться от одежды, чтобы испытать все с большей остротой.
За эти четыре года подобные сцены не раз являлись ей во сне – и она просыпалась в поту, с отчаянно бьющимся сердцем, всем телом и душой желая его прикосновений. Но Пиппа старалась забыть эти сны, запрещала себе думать о них, и со временем они стали посещать ее все реже – хотя и не прекратились совсем. И вот все повторилось снова – только на этот раз не во сне, а наяву она лежала в его объятиях, желая только одного – покориться, отдаться ему без остатка.
Рэндал оторвался от се губ и взглянул в лицо. Пиппа дрожала всем телом, не смея открыть глаза – слишком хорошо знала, что Рэндал прочтет в ее взгляде. Слабость. Покорность. Всепоглощающее желание.
– А теперь скажи, что любишь его! – хрипло потребовал он.
Пиппа заставила себя открыть глаза. Зрачки ее расширились от страсти.
– Я выхожу за него замуж!
– Это безумие. Ты не принесешь счастья ни ему, ни себе. Он скоро поймет, что ты его не любишь, и возненавидит тебя. Он почувствует себя одураченным, загнанным в капкан, и ваша жизнь станет адом.
– Как ты можешь так говорить? Ты совсем не знаешь нас обоих!
– Зато знаю, что такое неудачный брак, – сухо ответил он, и она невольно поморщилась.
– Если тебе не повезло, это не значит, что и с нами будет то же. Мы с Томом совсем другие люди. Он добрый, нежный, заботливый, и я ни за что его не обижу. И, разумеется, не стану изменять! Я не из таких женщин!
– Даже со мной? – прошептал он, касаясь губами нежной мочки ее уха.
– Не льсти себе! – сердито прошипела Пиппа. – Воображаешь, стоит тебе щелкнуть пальцами – и любая женщина ляжет к твоим ногам? Со мной это не пройдет!
– Уже прошло, – прошептал он. – Всего минуту назад я держал тебя в объятиях – и ты не сопротивлялась. Я мог бы раздеть тебя и овладеть тобою прямо сейчас, не отрицай. Это я остановился, а не ты.
– Неправда!
Но, увы, она слишком хорошо знала, что это правда. Она попыталась его оттолкнуть – но слишком слабо, да и то всего один раз. А затем – забылась в горячке страсти, поддалась его чарам и с неизведанной прежде силой ответила на его поцелуй.
С Томом она никогда не испытывала ничего подобного. Уважала его, восхищалась им, пожалуй, даже любила – как друга; но никогда он не пробуждал в ней такого желания. И, если быть честной с собой, приходится признать: никогда не пробудит. Но Рэндалу она, разумеется, этого не скажет! Кто он такой, чтобы пытать ее вопросами об отношении к человеку, за которого она собирается замуж?
Рэндал улыбнулся – и от его улыбки все поплыло у нее перед глазами.
– Это правда, Пиппа. Когда я оторвался от твоих губ, ты осталась лежать с закрытыми глазами. Интересно, чего ты ждала – еще одного поцелуя?
– Я так испугалась, что шевельнуться не могла!
– Чего же ты боялась? – недоверчиво прищурился он.
– Тебя! Того, что ты еще вздумаешь со мной сделать!
Губы его гневно сжались.
– Лгунья! Ты вовсе не боялась! Тебе это нравилось!
– Это было отвратительно! – гневно воскликнула она, не думая, что говорит, и вскочила, одержимая одной мыслью – бежать, как можно скорее бежать прочь из отеля.
Но Рэндал обхватил ее руками и силой посадил обратно на кушетку.
– Сейчас проверим! – проговорил он, и губы его снова слились с ее губами, даря сладостное и опасное наслаждение.
За мгновение до того, как страсть взяла верх над разумом, Пиппе удалось отнять губы.
– Ты делаешь мне больно! – вскрикнула она и, схватив его за волосы, дернула изо всех сил. – Прекрати!
Он поднял голову, скорчив недовольную гримасу.
– Это ты делаешь мне больно! Оставь в покое мои волосы!
– Так тебе и надо! – прошипела она, неохотно отпуская его.
Несколько мгновений они, тяжело дыша, молча смотрели друг на друга.
– Мне пора, – дрожащим голосом сказала, наконец, Пиппа. – Хватит, Рэндал. Отпусти меня.
Он склонился и коснулся ее губ легким, нежным поцелуем.
– Хорошо. Я отвезу тебя домой.
– Не нужно, я поеду на метро. – Одна мысль о том, чтобы еще полчаса находиться с ним рядом, повергла ее в ужас. Надо избавиться от него как можно скорее – иначе она не выдержит.
– Я тебя отвезу, – настаивал он. – Мне любопытно. Хочу посмотреть, где ты живешь. Надеюсь, теперь у тебя квартира получше, чем четыре года назад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43