– Можем поиграть в гольф! – с сияющей улыбкой обратился к ней Джонни. – Тут возле отеля классная площадка для гольфа!
– Почему бы и нет? Я, правда, никогда не играла, но не откажусь попробовать.
– Ты быстро научишься, – покровительственно заверил ее Джонни. – Я тебя научу. Алекс говорит, что я прекрасно играю – для своего возраста.
Погода стояла отличная – прохладная, но солнечная и ясная. После прогулки Рэндал, Пиппа и Джонни сыграли несколько партий в гольф: Джонни простодушно наслаждался игрой, Рэндал же был рассеян, словно думал о чем-то другом.
Джонни выиграл, и в качестве приза Пиппа купила ему мороженое. Ел он его уже в номере, перед телевизором, где шли его любимые мультики.
Пиппа и Рэндал остались в гостиной: она села в кресло, он присел рядом, на кушетку.
– Я поговорил со служащими на ипподроме, – начал Рэндал. – Они выдают шлемы и сапоги напрокат. Правда, брюк для верховой езды в прокате нет, но они сказали, что можно надеть и обычные джинсы. У тебя ведь есть с собой джинсы?
– Да, но, честно говоря, я предпочла бы остаться в номере. Во-первых, вам с Джонни нужно пообщаться наедине, а во-вторых, я не особенно люблю лошадей. Лучше отдохну, как следует: неделя у меня выдалась нелегкая.
Он задумчиво кивнул.
– В самом деле, тебе пришлось тяжело. Но теперь испытания позади, и ты можешь признаться самой себе, что все обернулось к лучшему. Тебе нельзя было выходить замуж за Тома: может быть, он и порядочный человек, но ужасно скучный, и к тому же ты его не любила.
– Хватит! – понизив голос, чтобы не услышал Джонни в соседней комнате, отрезала Пиппа. – Ты не знаешь, о чем говоришь!
– Я знаю, что любишь ты меня, – спокойно ответил он.
И у Пиппы перехватило дыхание. Она выпрямилась. Краска выступила у нее на щеках, но тут же сменилась смертельной бледностью.
– Ничего подобного ты не знаешь, – отчеканила она, – и знать не можешь! Меня поражает твоя самоуверенность! С чего ты взял, что я в тебя влюбилась? Знаешь ли, я еще не совсем потеряла рассудок!
Вместо ответа он сжал ее лицо в ладонях и впился в губы страстным поцелуем. Пиппа не могла ему сопротивляться, а мгновение спустя уже и не хотела: губы ее, дрогнув, приоткрылись навстречу его губам, руки обвили его шею.
– А теперь скажи правду, Пиппа, – прошептал он, не отрываясь от ее губ. – Скажи, что любишь меня. Брось, наконец, лгать мне и самой себе. Я люблю тебя – это ты знаешь. Вчера я узнал, что и ты меня любишь: ты никогда не отдалась бы мне, если б не любила. Так скажи правду! Мне нужно это услышать!
Одинокая слеза скатилась из-под ее прикрытых век. Пиппа уперлась Рэндалу в грудь, пытаясь оттолкнуть его от себя.
– Тебе нужно! Это все, о чем ты думаешь! А как насчет того, что нужно мне?
– Что же тебе нужно?
– Время, – простонала она. – Время, чтобы подумать и разобраться в себе. Я уже ничего не понимаю. Всего неделю назад я готовилась выйти замуж за Тома – а теперь я здесь, с тобой. Вся моя жизнь полетела вверх тормашками, я уже не понимаю, кто я и где я. А ты не оставляешь меня в покое, преследуешь, давишь, заставляешь делать то, что тебе нужно! Оставь меня в покое, Рэндал. Дай мне разобраться в себе, понять, что же я чувствую на самом деле!
Несколько секунд Рэндал молча вглядывался в ее лицо, затем легко поцеловал в нос и отпустил.
– Ладно, поговорим об этом позже. Но ведь Джонни тебе понравился, правда? Я видел вас вместе и заметил, что вы хорошо поладили. Помню, ты говорила, что хочешь быть для своего будущего мужа на первом месте, – но так ты говорила, когда еще не знала Джонни. А теперь, познакомившись с ним, ты думаешь так же?
Пиппа задумчиво закусила губу.
– Не знаю. Нет... думаю, теперь уже нет. Сегодня, когда я видела его с матерью, у меня сердце разрывалось от жалости. Бедный мальчик, думала я, бедный ребенок, лишенный материнской любви. Такой же несчастной была когда-то и я. Но ему еще хуже, ведь он знает свою мать, а она так равнодушна к нему. Я в детстве страдала от одиночества, но никто не отталкивал меня с таким пренебрежением, как Рената отталкивает Джонни!
– Рената – эгоистка, – угрюмо ответил Рэндал. – Ее не интересует ничего, кроме собственных желаний. Видишь, что получается, когда женщина хочет всегда быть на первом месте.
– Это несправедливо! – с жаром возразила Пиппа. – Я никогда не говорила, что буду ставить свои интересы выше интересов ребенка!
– Разумеется, ты на такое не способна. Но Рената так и делает – и всегда так делала. В ее жизни нет места для ребенка. Она не способна ничего дать Джонни, но может навсегда искалечить его душу, и чем меньше он с ней общается, тем лучше. Однако я не хочу, чтобы он, когда вырастет, винил меня в том, что я не давал ему видеться с матерью. Поэтому позволяю ей навещать Джонни, когда она захочет, хотя предпочел бы вовсе запретить эти посещения.
Оба разговаривали очень тихо, не желая, чтобы мальчик в соседней комнате их услышал.
– Женившись на ней, я совершил страшную ошибку, – мрачно продолжал Рэндал. – Если б я знал, что она за птица, никогда бы и близко к ней не подошел! Но я в то время был молод и глуп, а она – очаровательна.
– Она и сейчас очаровательна, – пожала плечами Пиппа. – Я видела, как ты на нее смотрел, – и не вздумай отрицать!
– Верно, она красавица, – усмехнувшись, согласился Рэндал. – И сейчас, пожалуй, стала еще прекраснее, чем в молодости. Наряды, косметика – все работает на нее... – Вдруг он насмешливо улыбнулся: – Так я и знал, что ты ревнуешь!
– Вовсе я не ревную! – порозовев, горячо возразила Пиппа.
– Еще как ревнуешь! И напрасно: я ведь еще вчера объяснил, что бояться тебе нечего. Рената великолепна, спору нет, но я уже не романтический юнец, и одной красоты мне мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43