– Надо признать, места здесь красивые, – проронил Майкл.
Дилан рассмеялась.
– Какой прогресс! И пища неплохая, и места красивые. Так ты скоро дойдешь до признания, что Росс мне в мужья годится.
Лицо Майкла вновь окаменело, серые глаза метнули на неё колючий взгляд.
– Нет, Дилан, не годится, и ты сама это понимаешь. Ты из другого теста, из другого мира. Тебе надо быть со мной, в Лондоне, на сцене. Нельзя переступить через себя, это тебе отольется. Сознательно зарыть такой талант – никогда не прощу, ни тебе, ни ему!
Дилан молчала. Без единого слова они выпили кофе и поехали в Карлайл, где расстались перед агентством по найму машин.
– Удачи тебе с новой постановкой, – сказала она, а Майкл посмотрел на нее исподлобья, без улыбки.
– Если ты откажешься танцевать, мне потребуется не просто удача, а чудо. Передумаешь – звони. За месяц я должен найти новую партнершу. Только где ее искать – бог знает! Осенью уже надо приступать к репетициям, а в июле мы едем на гастроли в Штаты, если помнишь.
На нее нахлынули воспоминания о прошлых турне: дождливый Нью-Йорк, суматошный Чикаго, Канзас-Сити, изумительная испанская архитектура Миссури, долгие бессонные ночи под аккомпанемент оркестра из сирен полицейских и санитарных машин.
Ранние репетиции, соблазнительный запах хотдогов и гамбургеров на уличных лотках, сутолока премьер, гром аплодисментов в залах, где они прежде не выступали, но покорили восторженных американцев с первого же спектакля. Все это было приятно и ужасно утомительно.
Конечно, ей будет этого в какой-то мере недоставать, но там она уже была, то видела, оттуда привезла сувениры. Сувениры прошедшей жизни, с которой теперь покончено навсегда. Человеку постоянно приходится выбирать: что-то теряешь, что-то находишь. Даже до встречи с Россом она знала, что не разделяет одержимости Майкла. Она любила танцевать, скучала по друзьям, по своей труппе, по аплодисментам и даже по тяжелой, изнуряющей работе. Но балет, а тем более положение примы требуют слишком многих жертв. С личной жизнью у артистов балета всегда трудности, не говоря уж о том, что надо забыть о детях: на год как минимум ты сходишь со сцены, мышцы растягиваются, и фигуру потом не восстановишь. Она постепенно приходила к убеждению, что краткий сценический век не стоит таких лишений, а Росс лишь подтолкнул ее к этому нелегкому выбору.
Но стоит ли объяснять это Майклу? Он же все равно не поймет. Дилан привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
– До свиданья, Майкл.
Она забралась в свой «цветочный фургон», завела мотор и помахала Майклу рукой. Потом отъехала и ни разу не обернулась: уходить надо только так.
Если повезет, она доберется домой раньше Росса. Тяжелый был день – не столько физически, сколько морально. Впервые в жизни вид темного леса принес ей успокоение. Однако ненадолго. Сердце Дилан екнуло, когда она увидала лендровер возле гаража. Все-таки он вернулся раньше. Ну ничего, она же оставила ему записку.
Не успела она подъехать, как из дома чернее тучи вышел Росс.
– Ты где была? Я чуть с ума не сошел! Три часа, как вернулся, а тебя нет и нет. Сперва подумал, ты ушла в деревню, сгонял туда, а после уж не знал, что и думать.
– Но я же тебе записку написала.
– Какую записку, не видел я никакой записки! – Он вдруг заметил, что она на машине, и лицо его просветлело. – А-а, Фил все-таки приволок тебе твои дурацкие колеса? И что, уже уехал? Ты не предложила ему переночевать у нас? Он же вымотается как черт после такой дороги! А у нас, слава богу, места хватает.
Она было открыла рот, чтоб объяснить ему, что машину пригнал Майкл, но тут затрезвонил телефон.
– Это, наверно, Алан. Он обещал позвонить и сказать, как там дела. – Росс вбежал обратно в дом.
Когда Дилан вошла, он уже положил трубку и обернулся к ней. Глаза у него были бешеные.
– Фил спрашивает, доставил ли тебе Майкл твою машину.
– Да я… я… – залепетала Дилан, – как раз хотела тебе сказать, но телефон зазвонил.
– Хотела! Наверняка точно так же ты хотела оставить мне записку.
– Я оставляла. – Она бросила взгляд на кухонный стол: записки не было. Дилан заглянула под стол: тоже пусто. Куда же она могла деться? Как ветром сдуло.
– Не надо, ты не на сцене, – зло усмехнулся Росс. – Я знаю, с мимикой у тебя полный порядок. Ну так что, долго он здесь пробыл?
– Нет, недолго. Он утром приехал.
– Ну, это понятно. А ты куда ездила на своей машине? В гостиницу его отвозила?
Дилан так и подмывало огрызнуться в ответ. Похоже, объяснения ему не нужны, он уже все выводы для себя сделал. Она решила все-таки не затевать ссору.
– Я подбросила его в Карлайл, к агентству проката машин. Он не переваривает поездов.
– Приехал утром, пробыл недолго, ты подбросила его в Карлайл, значит, к обеду уже должна была быть дома. А ты когда вернулась?
– Мы пообедали в пабе, – ответила она едва слышно, чувствуя, как холодеют щеки.
– А потом?
Под взглядом Росса у нее язык прилип к гортани; как видно, он не даст ей спуску, пока не вытянет из нее все.
– Ma-Майкл давно хотел посмотреть Адрианову стену. Он всегда интересовался римской историей и вообще, древностью – это его вдохновляет. Мы там были недолго, только посмотрели, как идут раскопки, а после обеда я отвезла его в Карлайл.
Росс шагнул к ней, заглянул в глаза, как будто хотел просверлить их насквозь.
– Между вами что-нибудь было?
– Что? – Она вспыхнула.
– Ты знаешь что. Думаешь, не вижу, как он к тебе относится? Так было или нет?
– Нет! Никогда он ко мне так не относился. Мы – просто друзья и партнеры по сцене, я же тебе говорила!
– Партнер по сцене не потащился бы в такую даль на твоей идиотской машине!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42