»
Если приходится сделать кому-нибудь замечание, он никогда не делает его при других, чтобы не унижать виновника. Бели что-нибудь обещает, готов прыгнуть в огонь, но обещание выполнит.
Ребята любят его и привязываются к нему безгранично. Встреча с этим священником является для них радостным событием.
На виа Милано, недалеко от ратуши, встречает он подростка с покупками. Паренек несет бутылку постного масла и сосуд с уксусом, но, заметив дона Боско, бежит ему навстречу, приветствуя:
– Добрый день, дон Боско!
Масло и уксус угрожающе хлюпают в бутылках. Дон Боско смеется, увидев радость паренька, и шутит:
– Поспорю, что не сможешь сделать того, что сделаю я!
И начинает хлопать в ладоши. Обрадованный встречей паренек не понимает шутки. Он сует бутылки под мышки и начинает хлопать в ладоши, крича:
– Да здравствует дон Боско!
Увы – бутылки падают на землю и раздается звон стекла. Паренек стоит с огорченным видом.
– О, я несчастный, дома получу от мамы взбучку…
– Успокойся, как-нибудь найдем выход из положения!
Они заходят в лавку, и дон Боско покупает мальчику масло и уксус.
Руководство папе, а итога Карлу Альберта
В 1843 году в Брюсселе изгнанник из Пьемонта Винценти Джиоберти издает книгу, вызвавшую большую шумиху. Книга называется «О моральном и гражданском примате итальянцев». На страницах этой книги описаны основные умеренные идеи либерального реформизма, позднее названного неогвельфизмом. Величие Италии – утверждает Джиоберти – неразрывно связано с величием папства. Независимость Италии может быть достигнута при помощи федерации итальянских государств под руководством папы. Руководство принадлежит папе, а шпага – Карлу Альберто – это предложение становится девизом неогвельфов. Карло Альберто остается довольным, но с опасением поглядывает на Австрию.
«Сутана слишком тонкая»
30 апреля 1842 года в Киери умирает каноник Коттоленго. В его Малом Доме находятся несколько сотен неизлечимых больных. Пару лет назад пригласил его к себе министр финансов.
– Вы являетесь директором Малого Дома Божьего Провидения?
– Нет, я только обыкновенный работник Провидения.
– Пусть будет так. Но откуда вы берете средства для содержания всех этих больных?
– Я уже вам сказал, от Провидения.
Министр, привыкший «шагать по земле», анализировать приходы и расходы, различные балансы, потерял терпение.
– Но деньги, Ваше преподобие, деньги! Откуда вы их берете?
– Бот тебе на! Ведь я уже два раза повторил. Божье Провидение обеспечивает нас всем необходимым, нам всего хватает. Я умру, вы, господин министр, тоже умрете, но Провидение будет продолжать заботиться о бедных из Малого Дома.
Так и было в действительности. После смерти каноника Каттоленго его функции стал выполнять каноник Англезио. Малый Дом продолжал спокойно действовать между главным рынком города и домами, принадлежащими маркизе де Бароло.
В те дни дон Боско вспомнил свою первую встречу с дон Коттоленго. Тогда он только что приехал в Турин и пошел посмотреть Малый Дом. Каноник спросил его фамилию, местность, откуда он происходил, а потом – как это было в его привычке – шутливо и весело сказал:
– Вы производите впечатление очень порядочного человека. Придите поработать в Малый Дом. А работы здесь хватает.
Дон Боско и в самом деле часто заглядывал в Малый Дом, исповедовал больных и проводил целые часы с ребятами-инвалидами. Однажды Коттоленго встретил его опять (при этой встрече присутствовал паренек Доминик Боссо), пощупал краешек сутаны дона Боско и заявил:
– Она слишком тонкая. Постарайтесь достать более крепкую, так как многие будут иметь желание за нее ухватиться.
Какая это будет радость!
Действительно, ребята липли к этой сутане. В меру того, как проходило время, число ребят возрастало. Их уже было больше ста. Они нуждались не только в хлебе и работе, но также и в вере, которая утоляет голод, когда недостает хлеба. Дон Боско, который был не столько филантропом, сколько прежде всего священником, заботился прежде всего о том, чтобы ребята могли свободно встретиться с Богом.
«Это было для меня большим переживанием – пишет он – когда на протяжении недели, а особенно в праздничные дни, я видел вокруг моей исповедальни сорок или пятьдесят ребят, ожидающих иногда долгое время исповеди».
А ребятам нелегко было исповедоваться. Дон Боско учил их, внушая простые правила: «Если сам не умеешь выразиться, попроси духовного отца, чтобы тебе помог. Этого будет достаточно, он тебе поможет, даст несколько вопросов и все уладится». Натуральным завершением исповеди было Святое Причастие, которое многие его воспитанники принимали еженедельно.
Также во время обыкновенных бесед, среди игр и прогулок, дон Боско спокойно говорил ребятам о Боге. Находясь среди своих озорников, он свободно переходил от веселых шуток и дружеских препираний к беседам о небе. В минуты большой радости, глядя на ребят, говорил:
– Какая же это будет радость, когда мы все окажемся в небе!
Иногда целыми часами беседовали о добре и зле, о жизни, о вечности. Некоторые спрашивали его:
– Буду ли я спасен?
На это дон Боско отвечал:
– Хотел бы я посмотреть, как ты идешь в ад! Ты думаешь, что Бог для того сотворил небо, чтобы оно оставалось пустым? Конечно, чтобы залезть так высоко, нужны самопожертвования, но я хочу, чтобы мы все встретились там, вверху. Какая же это будет радость!

16. Дон Боско. Маркиза и молодежь
Наступило лето 1844 года. Окончен третий год пребывания дона Боско в интернате.
Дон Кафассо отправляется в околицы Вальдокко и навещает дона Бореля, духовного отца Приюта, основанного маркизой де Бароло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75