Нашел их в слезах. От них и узнал, что сын умер рано утром. Дон Боско попросил разрешения войти в комнату, где лежал умерший. Кто-то из членов семьи проводил его.
– Войдя в комнату – отмечает дон Боско __я подумал, что возможно мальчик не умер, поэтому, подойдя к кровати, я позвал его по имени: «Карлетто!» В тот же момент он открыл глаза и приветствовал меня удивленной улыбкой. «О дон Боско – сказал он громко. – Вы меня пробудили от ужасного сна!»
В это время несколько человек, находящихся в комнате, стали с ужасом бежать, переворачивая подсвечники. Дон Боско поспешно снял простыню, в которую был завернут мальчик. Он тем временем продолжал говорить: «Мне казалось, что я нахожусь в какой-то пещере – длинной, темной и такой узкой, что я еле мог дышать. В глубине я видел пространство пошире и светлее, куда души прибывали на суд. Мой страх и ужас усилились, когда я увидел многих осужденных на вечные муки. И вот подошел мой черед. Я должен был быть осужденным как и другие. Мне стало страшно, так как последняя моя исповедь была неискренней, но вдруг Вы меня разбудили!»
Тем временем, узнав, что сын ожил, прибежали родители Карло. Мальчик их сердечно приветствовал, но просил не надеяться, что он будет жить. Он обнял их, а потом пожелал остаться наедине с доном Боско. Мальчик рассказал ему, что имел несчастье совершить смертельный грех. Когда серьезно заболел, то хотел исповедоваться и просил разыскать дона Боско, но его не было. Попросили другого священника, но перед ним паренек не решился признаться во всем. Только вот сейчас Бог разрешил ему понять, что он своей неискренней, святотатственной исповедью заслужил ад.
Мальчик исповедовался перед доном Боско с искренним раскаянием. Получив прощение грехов, закрыл глаза и спокойно умер».
Бездонная корзина каштанов
Свидетелем третьего события был Джузеппе Буцетти. Подтверждает это также письменно Карло Томатис, один из первых воспитанников, приятых в дом Пинарди.
В поминальный день дон Боско взял всех ребят на кладбище, чтобы там вместе с ними помолиться. После возвращения он обещал угостить их вареными каштанами, три мешка которых купил заранее. Мама Маргарита, видимо не поняла распоряжения и сварила всего 3–4 килограмма. Джузеппе Буцетти, уже тогда исполняющий роль эконома, первым возвратился домой и, заметив это, сказал:
– Дон Боско расстроится. Надо предупредить его.
Тем временем вернулась шумная и проголодавшаяся компания и предупредить дона Боско не успели. Он взял из рук Джузеппе корзину и начал щедро раздавать каштаны большими порциями. Буцетти громко заметил:
– Не давайте так много, ведь не хватит всем!
– Но ведь есть еще три мешка в кухне!
– Да, но только те, что в корзине, сварены, только эти! – старался объяснить Буцетти, а ребята в то время шумели и толкались.
Дон Боско не знал, что делать. Наконец сказал:
– Я же всех обещал накормить. Будем раздавать сколько хватит.
И действительно, он продолжал делить большими порциями. Буцетти нервничал и заглядывал в корзину, на дне которой осталось несколько горстей каштанов. Тем временем очередь увеличивалась. Ожидающие тоже нетерпеливо посматривали на корзинку. Вдруг все затихли. Сотни ошеломленных глаз уставились в корзину, в которой не уменьшалось количество каштанов. Она казалась бездонной. Каштанов хватило всем.
Возможно, что впервые в этот вечер, с полными горстями каштанов, ребята кричали: «Дон Боско – святой!»

25. Дом и церковь
В конце 1849 года дон Боско обратился в Министерство внутренних дел с просьбой о помощи для своей оратории.
И вот январским воскресным днем пополудни в ораторию на Вальдокко прибыла комиссия, состоящая из трех сенаторов – Склописа, Паллявичини и Коленьо с целью осмотра учреждения и предоставления отчета в сенат и министру.
У проверяющих сложились очень положительное впечатления. Они увидели пятьсот ребят, играющих во дворе и на ближайшем лугу. Видели их также молящихся в часовне и вокруг нее. Подробно расспрашивали о приюте, в котором в то время проживало тридцать воспитанников.
Граф Склопис побеседовал с одним из них – Джузеппе Ванцино и узнал от него, что происходит из Варезе, не имеет отца, работает каменщиком. Заплакав, паренек сообщил, что мать его находится в тюрьме.
– А где ты ночуешь? – спросил смущенный граф.
– До последнего времени я ночевал у хозяина, но теперь дон Боско взял меня к себе.
Отчет для сената приготовил Паллявичини. Он зарегистрировал его в Государственных Актах 1 марта 1850 года. В отчете говорилось: «Учреждение Джованни Боско, серьезного и усердного священника, носит исключительно религиозный характер, является высоко моральным и делает много добра. Было бы большим ущербом для города, если бы вследствие недостатка фондов это учреждение вынуждено было прекратить свою деятельность. Наша комиссия вносит в Министерство внутренних дел заявление с просьбой о признании помощи для учреждения, очень нужного и полезного».
Эти слова дали свои плоды в виде трех банкнотов по сто лир от Сената и двух по тысяче – от министра Урбано Ратацци. Но не деньги здесь стали большим достижением, хотя и были приняты с благодарностью. На территории Пьемонта ширился долгий и мучительный конфликт между госудаством и Церковью. Визит и отчет сенаторов, вызванных доном Боско, помогли оратории пережить эту угрозу без особого ущерба.
Арест архиепископа
Это были жаркие дни. В парламенте велись дискуссии над проектами законов, представленных министром юстиции Сиккарди. Решался вопрос об упразднении давних привилегий Церкви: церковного трибунала (до сих пор епископы и священники, обвиняемые в преступлении, были судимы только церковным трибуналом, вследствие уважения к лицам, посвященным Богу);
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75