– До рождения ребенка еще несколько месяцев, сынок. – Она обвила рукой за талию высокого мужчину, вошедшего вместе с Лайоном. У него были блестящие глаза, а в темно-рыжих волосах проглядывала седина. – Позвольте, леди Ровена, представить вам вашего будущего свекра. Лукас.
– Это дедушка? – Пэдди поднял голову и взглянул на лэрда Лукаса. – А у вас есть леденцы?
Лукас улыбнулся, и на глазах у него заблестели слезы. Он наклонился к мальчику.
– Нет, но зато у меня есть для тебя деревянный меч, и я научу тебя им сражаться.
– Вы его мне сейчас дадите? – Пэдди потянул деда за руку.
Элспет довольно усмехнулась.
– Мне следовало подумать о лучшем подарке. Скажи, какие новости из Италии?
Лайон покрепче прижал к себе Ровену.
– Замечательные. Его святейшество, после долгого раздумья и дважды пересчитав наше золото, освободил Ровену от обета.
– Ох, Лайон. – Ровена уткнулась носом в его пыльную тунику.
По залу прокатился радостный гул.
– Его святейшество также согласился признать Пэдди моим законным сыном, поскольку я бы женился на тебе до его рождения, если бы Падруиг не попытался меня убить.
Ровена сморгнула счастливые слезы.
– Мы будем вместе?
– Всегда.
Лайон повернулся к Гарри.
– Если в замке есть священник, мы могли бы обвенчаться сегодня же. И нам надо заново окрестить Пэдди. Он теперь будет носить имя Сатерлендов.
Лайону не терпелось, чтобы обряды произошли как можно скорее, так что Ровена едва успела переодеться в свежее платье и проследить, чтобы Лайон надел нарядную тунику.
Часовня не могла вместить всех Ганнов и Сатерлендов, поэтому венчание происходило во дворе Хиллбрейя.
У отца Сидрика от счастья слезы навернулись на глаза, а Гарри весь сиял, так как теперь он стал полноправным правителем клана Ганнов.
Когда они вернулись в башню, Лайон задержал Ровену у входа в зал.
– Я устал от толпы, – прошептал он и увлек ее вверх по лестнице к спальным покоям.
– А как же праздник?
– Обойдутся без нас. – Он ввел ее в комнату и закрыл на засов дверь. – Ты не против? Я не видел тебя целых пять месяцев.
Ровена заколебалась. Она чувствовала себя толстой и неуклюжей. Лайон шагнул к ней и коснулся шнуровки на лифе платья.
– Лайон, подожди!
Он поцелуем зажал ей рот.
– Мне не терпится снять с тебя одежду, – пробормотал он.
Прохладный воздух овеял теплую кожу Ровены, когда он расшнуровал лиф ее платья. Она прикрылась рукой.
– Нет, я хочу тебя видеть. – Лайон осторожно обхватил пальцами набухшую грудь. – Ты такая красивая.
– Я слишком толстая, – с трудом проговорила Ровена.
– Толстая? – Он посмотрел на нее из-под ресниц. Глаза его светились любовью. – Ты просто не представляешь, что для меня значит видеть тебя такой. – Он спустил платье с ее плеч, и оно соскользнуло на пол. За платьем последовала рубашка, и Ровена осталась стоять обнаженная и дрожащая.
– Не смущайся. – Он стал целовать ее. – Ты вся розовая и сияющая, а внутри тебя растет наш ребенок. – Лайон опустился на колено и поцеловал ее выпирающий живот. – Я все пропустил в первый раз и теперь намерен насладиться каждым мгновением. – Он подхватил Ровену на руки и отнес в постель.
Его любовные ласки были медленны и осторожны. Она лежала в его объятиях и ощущала исцеляющий покой, отогнавший боль пережитого.
– Я люблю тебя, дама моего сердца, – прошептал Лайон, – и благодарю Бога за то, что впереди нас ждет долгая и счастливая жизнь.
– И плодовитая, – засмеялась Ровена.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54