– Фараоны! Фараоны!
Пэт выронил свою кирку и бросился к палатке. Я знала наперед, что сейчас будет, и напряженно следила за ним. Я услышала, как он выругался, после чего вылез из палатки.
– Кто его взял? – заорал он. – Где оно?
– Что? – спросила Кейт.
– Ты прекрасно знаешь! Мое ружье – ружье!! Кейт покачала головой, машинально вытирая руки, испачканные в тесте, которое она месила.
– Я и пальцем не дотрагивалась до него, – сказала она, – но если бы оно сейчас попалось мне в руки, я бы просто сломала его об твою голову, пока ты не…
Он беспомощно озирался, оглядывая лагерь.
– Где ты его спрятала? Что ты все вмешиваешься?.. Ну, где же оно?
– Да пошло оно к черту вместе с тобой! Ты что, хочешь замарать свои руки убийством, Пэт Магвайр? К этому все и идет.
– Лучше сама ты иди к черту! – крикнул он. Она так и отпрянула, услышав эти слова – лицо ее побледнело, но Пэт нисколько не смутился этим. Вне себя от досады и гнева, он принялся рыться в ящиках, выбрасывая из них все содержимое. Когда на землю с грохотом упала коробка с фарфором, у Кейт вырвался вопль.
– Ты ненормальный! – закричала она. – Ты просто идиот!
– А ты – надоедливая старуха! – Он мрачно пнул ногой табуретку. – Тебя что, не научили не лезть в мужские дела?
На мгновение он замер, глянув в сторону Золотых шахт и прислушиваясь к доносившимся оттуда звукам.
– Проклятье! Теперь я могу опоздать! – вскричал он и побежал догонять других, кто, побросав свои кирки, устремился к Золотым шахтам.
– Дай Бог, чтобы ты опоздал! – крикнула Кейт ему вслед.
Глядя, как удаляется его фигура, как, прыгая и петляя между шахтами и кучами отбросов, он несется к Золотым шахтам, Кейт стояла и плакала, даже не вытирая слез.
– Какой же ты дурак, Пэт Магвайр! – хрипло кричала она, но он уже был слишком далеко, чтобы ее услышать.
– Куда ты запрятала ружье, Эмми? – спросила она, повернувшись ко мне.
– Как вы догадались? Она махнула рукой.
– Ну кто еще, кроме тебя, мог предвидеть это заранее? Слава Богу, что ты сообразила.
– Я положила его туда, где оно лежало у Адама. Я подумала, что уж там-то он будет искать в последнюю очередь.
Она кивнула.
– Молодец, Эмми. Пожалуйста, попробуй догони его, может, у тебя получится хоть немного его образумить.
– Я?
– А кто еще? – Она показала на шахту. – Он бросил там всех наших троих мужчин, а я смогу поднять наверх не больше одного.
– Я помогу.
– Уже нет времени. Иди!
Убегая, я слышала, как она зовет Розу.
– Роза, ну где же ты? Матерь Божья, эта красотка всегда только там, где не надо!
Ну что я могла сделать? На Золотых шахтах собралась огромная толпа, и полиция уже арестовала нескольких человек, отказавшихся предъявить лицензии. Комиссар Реде был здесь же и при полном параде. Но теперь помимо обычного конного отряда в его распоряжении были силы подоспевшего подкрепления. Они обосновались в полицейском лагере за гребнем оврага. Толпе удалось отбить одного из арестованных лидеров – немца по имени Верн. Кто-то из старателей выстрелил в Воздух. И тут же со стороны солдат и полицейских последовал ответный залп поверх наших голов.
Войска подошли поближе, пустив вперед конный отряд, вооруженный штыками. При виде направленных вперед штыков толпа невольно отпрянула. Я увидела, что люди вокруг меня вдруг сразу осознали всю тщетность своих усилий – большинство было вооружено лишь камнями. Толпа отступила еще дальше и как-то сжалась. Теперь уже никто не предпринимал попыток освободить арестованных, привязанных к полицейским лошадям. Реде лучше любого другого чувствовал настроение людей. Получив преимущество, он сразу же им воспользовался и отдал приказ обстрелять толпу еще раз. Этим он окончательно показал нам наше бессилие, и я вместе со всеми остро почувствовала, как попирают наше достоинство, наши права и вообще справедливость. Я подумала, что в такие моменты и рождаются тираны из обычных людей. Комиссар стал зачитывать закон, предупреждающий толпу, что ей следует разойтись, и почему-то именно это пробудило в нас, обычных людях, дух беззакония. Когда он закончил читать, полицейские собрали всех арестованных и приготовились идти в свой лагерь, бросив толпу на Золотых шахтах. Это было так унизительно и обидно, и я впервые осознала, что понимаю Пэта.
Я знала, где он был сейчас, – в первых рядах толпы. Я видела, как он рвался, чтобы его арестовали. А когда его схватили, он улыбался назло им торжествующей и несломленной улыбкой. Они не победили его, и я им гордилась.
Сама не зная почему, я вдруг присоединилась к небольшой группе женщин, идущих в полицейский лагерь рядом с мужчинами. Я даже выкрикивала вместе со всеми оскорбления в адрес конной полиции. Женщин не трогали, и мы воспользовались этим на все сто, подняв такой свист и улюлюканье, что наши мужчины не могли сдержать улыбки и даже слегка воспрянули духом. Наверное, мы походили на стадо визжащих гарпий, когда, спотыкаясь, бежали, подметая землю подолами платьев и не успевая за полицейскими лошадьми, – растрепанные, потные, злые. Поравнявшись с Пэтом, я окликнула его:
– Пэт! Это я, Эмми.
Он повернулся, натягивая уздечку, к которой были пристегнуты его наручники.
– Зеленоглазка! – воскликнул он, расплываясь в улыбке.
Я проводила его до самого лагеря. Он не говорил мне, чтобы я возвращалась. Возможно, он догадался и о ружье, и о причине моего присутствия здесь. У ворот ограды нас задержали. Последние капли из фонтанов нашего красноречия мы изливали уже за забором лагеря, глядя, как арестованных приковывают к бревнам.
Целый день старатели Эврики и Бейкери-хилл ждали, что солдаты снова придут проверять лицензии, но все было тихо, поэтому никто не мешал им действовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139