Теперь Лахлан начал понимать, что было причиной ее побега.– Рори не стал бы понуждать тебя вступить в брак.На ее губах появилась недоверчивая улыбка.– Неужели вы так хорошо его знаете?– Да. Он говорил о тебе.Глаза Флоры прищурились.– Говорил? – Она попыталась скрыть свое возбуждение и перевела взгляд с собеседника на свою тарелку, но Лахлан успел заметить ее волнение. Неужели Флора думает, что семья забыла о ней?– Конечно, ты же его сестра, и Рори беспокоится о твоей судьбе.Глаза Флоры заблестели, и это его тронуло: он ощутил стеснение в груди. Но побуждение сделать ей приятное представляло опасность, и ему следовало сдерживаться.– Даже если и так, – сказала Флора, – мой кузен не столь щепетилен.Лахлан кивнул – он слишком хорошо понимал, почему Флора опасалась вмешательства графа Аргайла. Ее опасения были оправданны. Рори хотел сам устроить брак Флоры, но он, как и Лахлан, входил в союз с Аргайлом, и одно это давало Аргайлу огромное преимущество в принятии решения.– У твоего кузена есть привычка вмешиваться в дела, не имеющие к нему отношения.Флора невольно потупилась.– Я часто видела несчастья, сопряженные с подобным вмешательством. Когда я соберусь выйти замуж, то решение буду принимать сама и никто другой, потому что в этом вопросе я не доверяю ни братьям, ни кузенам.Флора говорила с такой страстью, что Лахлан понял: ее побег не был результатом каприза избалованной и упрямой девчонки, как ему казалось сначала; для этого имелась более серьезная причина, и этой причиной был страх. Она опасалась не столько самого брака, сколько того, что ее принудят к нежеланному союзу.Лахлан подумал, что ему стоит проверить свою догадку.– Не женское дело принимать подобные решения. Нравится тебе это или нет, выбор мужа будешь делать не ты.Флора посмотрела на него так, будто он дал ей пощечину. Ирония, разумеется, заключалась в том, что она обладала большей властью, чем думала.– Значит, жребий женщины – быть проданной тому, кто предложит более высокую цену?Это звучало слишком жестко, но, по сути, правильно.– Именно так.– В таком случае это жребий, которого я не приемлю.В этот миг глаза Флоры заблестели словно сталь. Назвать ее своевольной и упрямой было бы преуменьшением. Лахлан понимал, что с ней следует обращаться бережно, но время поджимало, а оно определяло все в данный момент.Горцу было кое-что известно о Дженет Кемпбелл: в свое время Дженет, как и ее дочь, была одной из самых богатых наследниц и желанных невест, потом побывала замужем за четырьмя могущественными горскими вождями, и, по слухам, все ее браки оказались несчастными.– Твоя мать вбила это тебе в голову.– Вам ничего не известно о моей матери. – Рука Флоры поднялась к горлу и начала теребить колье с большой подвеской, которую она носила шее.И тут Лахлан замер. Он чуть не вырвал вещицу из ее руки.– Откуда это у тебя?Это было не подвеской, как ему показалось вначале, а брошью, висевшей на цепочке, с большим камнем в центре.Флора побледнела.– Это старинное украшение, оно принадлежало моей матери.Лахлан осторожно дотронулся до амулета. Это невозможно! Его охватило возбуждение, и он стал пристально разглядывать потускневшую резьбу на серебряном поле, изображавшую топоры и чертополох – эмблему Маклейнов. Резьба со всех сторон окружала топаз, желтовато-коричневый камень горцев.Перевернув брошь, Лахлан увидел выгравированную надпись: «Моему возлюбленному мужу в день свадьбы».Ирония ситуации чуть не вызвала у него смех; он не мог поверить своей удаче. Брак с Флорой Маклауд желанен во всех отношениях, это подлинное благословение Божье! Их брак должен стать великим символом и положить конец действию проклятия, в которое Лахлан не верил, но и забыть о котором не мог, тем более что его люди винили проклятие во всех несчастьях, преследовавших их клан в последние восемьдесят лет.Не выпуская амулета из рук, он заглянул Флоре в глаза:– Так вот кто ты – дева Кемпбеллов!Флора готова была проклинать себя за глупость: разумеется, ей следовало получше спрятать амулет, но как она могла догадаться, что горец так легко его узнает? Хотя…Лахлан был Маклейном и, конечно, знал легенду. Вождь, приковавший к скале несчастную Элизабет Кемпбелл, являлся его предком, отцом отца его деда, если память ее не подвела.Вот только… Неужели он верит во всю эту чушь?– Вы правда верите в эту старую сказку? – недоверчиво спросила Флора.– Нет, зато многие в этой части страны верят.– Какая нелепость! Брак моей матери с отцом Гектора должен был положить конец всем старым суевериям…– Но вместо этого только укрепил их.Флора невольно вздохнула.Лахлан прав. На несколько лет, пока длился брак ее матери с отцом Гектора, невезение, преследовавшее Маклейнов, закончилось, однако сразу после его смерти несчастья возобновились, что дало новую пищу суевериям.И что же теперь? Неужели вождь Колла решил на ней жениться? Ну нет, она этого не допустит!– Амулет принадлежит мне, и я никогда никому не отдам его по доброй воле, – решительно заявила Флора.Она отлично знала, что большинство простых людей верит: проклятие утратит силу, если амулет добровольно перейдет к одному из Маклейнов.Глаза Лахлана сверкнули, и он подался вперед, наклонившись к ней. В его теплом пряном запахе Флора различала слабый аромат мирта и мыла. Она остро воспринимала его близость, остро чувствовала то, что его рот находился в нескольких дюймах от ее губ…Лахлан протянул руку, и Флора замерла. Неужели он хочет до нее дотронуться и поцеловать ее?Увы, вместо этого Лахлан отвел прядь ее волос и осторожно заправил за ухо.Флора вздрогнула от прикосновения его пальцев к ее коже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77