– Я очень благодарен вам, кузина, но, право же, вам следовало прислать сюда кого-нибудь из моих ребят. Честное слово, вы не должны терпеть подобное неудобство по моей вине.
Эвелина слегка пожала плечами и улыбнулась.
– Мы с вами так пригрелись, что отлично выспались. А это уже неплохо… – Она протянула ему руку, позволяя поднять ее на ноги. – Но нам пора возвращаться в замок, а то Изабель станет беспокоиться, да и другие, пожалуй, тоже.
– Да… – Джастин сразу выпустил руку Эвелины и направился к двери, с силой распахнув ее. Он все еще чувствовал себя будто после пьянки, но должен был убедиться, что с Изабель все в порядке. Наверное, она решит, что Джастин совсем спятил, если уснул в кузнице, но он объяснит, как сильно болела у него голова и как глубоко он раскаивается во всем, что наговорил ей вчера.
В первых покоях замка никого не было, и эта неподвижная тишина наполнила душу Джастина леденящим ужасом. Остатки сна покинули его, и он принялся напряженно соображать. В этот час Гайзе, Мег и Оделин надлежит быть тут, в большой зале, и готовить столы к утренней трапезе – ведь ребятам уже пора завтракать. Может быть только одно объяснение, почему замок словно вымер.
– Милорд! – позади послышался недоумевающий голос Эвелины, но Джастин уже бежал вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки, торопясь поскорее добраться до комнаты Изабель.
Должно быть, его услышали, дверь отворилась, и в коридор вышел Эрик.
– Эрик… – задыхаясь, проговорил Джастин и схватил парня за плечо. Выражение его лица поразило Джастина – ему еще ни разу не доводилось видеть Эрика в слезах, даже в тот день, когда избитого до полусмерти и посиневшего от холода мальчика подкинули к воротам Брайарстоуна. – Эрик, что случилось?
Эрик смотрел на своего наставника горящими от ненависти глазами. Вырвавшись, он шарахнулся от Джастина в сторону и направился к лестнице, утирая заплаканное лицо тыльной стороной ладони.
Чувствуя, что сердце его вот-вот выскочит из груди, Джастин распахнул дверь в спальню Изабель и вбежал внутрь. Окно было еще занавешено, и в комнате царил полумрак. Он сразу же увидел стоящих у одной стены Кейна с другими ребятами, лица их были непроницаемыми, словно высеченными из камня. Сенет обнимал горько плакавшую Оделин, однако кинул поверх ее головы на Джастина непримиримый, исполненный ярости твердый взгляд. Так смотрят только смертельные враги.
Гайза и Мег стояли, склонившись над кроватью Изабель, но, завидев милорда, Гайза выпрямилась и подошла к нему, откидывая с лица длинные пряди волос. Джастину показалось, что она постарела на несколько лет. Лицо ее было искажено горем.
– Она уже вне опасности, милорд, – тихо сказала Гайза, и этот шепот в напряженной тишине был подобен пронзительному крику. – Кровотечение прекратилось. Смерть отступила, миледи не умрет.
– Смерть? – сдавленным голосом повторил Джастин. – Что ты такое говоришь? – Он рванулся мимо нее к кровати. – Изабель! – Мег отошла в сторону, когда Джастин опустился на колени у изголовья, в ужасе глядя на свою жену. Она лежала неподвижно, закрыв глаза, и бледное лицо ее казалось присыпанным пеплом. – О, Господи, скажи мне что-нибудь, Изабель!
Губы ее слегка шевельнулись, она чуть слышно вздохнула и затем прошептала тихим, будто дуновение ветерка, голосом:
– Джастин…
Он взял обеими руками ее ледяные пальцы в свои, лихорадочно целуя их.
– Да, любимая, я здесь.
– Я думала… ты уже не придешь…
– Я здесь, – повторил он, неожиданно почувствовав подступающие к глазам слезы. – Господь да простит меня, Изабель. Я уснул в кузнице. У меня разболелась голова, и я… В общем, все это неважно. Умоляю, прости меня. Прости.
Она не открывала глаз. Только губы ее снова шевельнулись, словно она видела какой-то сон и говорила во сне.
– Я звала тебя, – прошептала она. – Ты был мне нужен…
– Я уснул, – покаянно повторил он. – О, Господи, Создатель Всемогущий. Наш ребенок умер, ты сама чуть не погибла – а я все это время спал!
Он прижался лицом к кровати, по-прежнему удерживая ее руку в своей, и зарыдал. Изабель медленно открыла глаза и, с трудом высвободив руку, положила ее на голову мужа, легонько поглаживая, словно пыталась успокоить его. Пальцы ее нащупали соломинку, и Изабель дрожащей рукой поднесла ее к глазам, удивленно рассматривая стебелек. В этот момент в дверях комнаты появилась Эвелина, и вдруг, чувствуя, что от смертельной усталости глаза ее вот-вот закроются сами собой, Изабель увидала, как ее двоюродная сестра с улыбкой подняла руку, вытаскивая точно такую же соломинку из своих белокурых волос.
Эвелина вертела золотистый стебелек в точеных пальцах достаточно долго, чтобы его успели заметить все находившиеся в комнате, а затем, небрежно бросив на пол, повернулась и вышла. Джастин продолжал горько всхлипывать, уткнувшись лицом в изголовье кровати, словно оплакивал величайшую утрату. Рука Изабель снова легла на его голову и погладила, прежде чем веки ее смежились, и она заснула.
– Да нет же, говорю тебе, ты не уйдешь! – прорычал Сенет, хватая Эрика за воротник туники и прижимая к стене. – Ты не можешь вот так взять и уйти!
– Сейчас же отпусти меня, – предостерегающе сказал Эрик. – Ты мне не хозяин.
– Ты не можешь уйти, – твердил Сенет. – Мне нет дела, что ты о ком думаешь, но…
– Думаю? Да я же видел их! – Эрик, тяжело дыша, отшвырнул от себя Сенета. – Они вели себя как кобель с сукой! – Он презрительно фыркнул. – Милый муженек леди Изабель и эта стерва, которую миледи называет «кузина». Сам ты волен делать, что сочтешь нужным, но я не желаю оставаться и смотреть, как эта парочка прикончит нашу миледи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102