– Я здесь, не так ли? – загадочно произнес Говард, а затем с силой рванул тщательно завязанный шелковый галстук, как будто тот душил его. – Вы свободны сегодня вечером?
– Вы мне ни капельки не нравитесь. – Этот человек был быстрым как ртуть; Сесил не успевала следить за ходом его мыслей.
– Это придет позже. Я чертовски симпатичный малый; спросите кого угодно. – В его неотразимой улыбке чувствовалась самоирония. – Для начала мы можем признаться, что нас влечет друг к другу. Подумайте над этим, – посоветовал Говард. Он посмотрел на циферблат «роллекса». – До встречи с Ульрихом осталось двадцать минут, верно?
Сесил взглянула на часы и с ужасом поняла, что совершенно забыла о работе.
– Да, – неуверенно ответила она.
– В прошлом году Ульрих привозил с собой автопереводчик; должно быть, вы произвели на него сильное впечатление. Вы бегло говорите по-немецки? – Он встал, заставив подняться и Сесил. Переход на деловой тон был непринужденным, но достаточно ощутимым.
– По-немецки, по-итальянски и по-французски. – Если не включали автопереводчик, Сесил с удовольствием пользовалась возможностью применить свои знания.
Теперь, когда разговор принял другое направление, Сесил следовало испытывать облегчение; она знала, что хорошо справляется со своим делом. Пока Говард был за границей, часть его работы взял на себя Эдвард. Однако клиент, о котором шла речь, раньше общался именно с Говардом и, узнав о его возвращении, решил продолжить сотрудничество. У Сесил сложилось впечатление, что Эдвард был несказанно рад сбросить с себя это бремя.
Кроме того, клиент захотел продолжить сотрудничество и с ней. Именно поэтому мисс Киган стала личным помощником Говарда Уэйна вместо ушедшей в отпуск Даньелл. Сесил отнеслась к этому решению положительно. Пока не узнала, кто такой Говард Уэйн.
– Почему вы не работаете переводчиком?
– Работала, когда Кэм была маленькой. Но делала только письменные переводы.
– На дому? Она кивнула.
– Это очень ограниченный опыт.
Его проницательность была просто пугающей.
– Когда ребенок подрос, я начала работать в одной адвокатской фирме недалеко от дома.
Она сделала паузу, с удивлением поняв, как искусно Уэйн вытягивает из нее информацию, ничего не рассказывая о себе.
– Так вас воспитывала тетя… Думаю, я не ошибусь, если скажу, что она мало интересовалась мужчинами.
– Опыт научил меня не торопиться с выводами.
– Кто отец Кэм?
– Моя дочь не тема для бесед с незнакомыми людьми.
– Меня интересуете вы, а не Кэм. Но успокойтесь. Если вам неприятен этот разговор, оставим его.
Сесил не успокоилась, однако с удовольствием воспользовалась предоставленной передышкой. Проработав бок о бок с Говардом целый день, она пришла в восторг: административное право он знал досконально. Уэйн быстро соображал и с ходу ухватывал незаметные, но важные подробности, на что другому понадобилось бы несколько часов напряженного труда. Человек, которого она видела сегодня, ничем не напоминал ленивого плейбоя и вызвал в ней невольное уважение.
– Похоже, мы с вами неплохо сработались. – Сесил, ставившая папку на место, не ответила, хотя ощущала его присутствие. Даже чересчур сильно. – Только не говорите об этом Дани; она подумает, что я изменил ей. Во сколько за вами заехать?
– Заехать? – Она была вынуждена поднять глаза; на письменном столе не осталось ни одной бумажки. Черт, куда деваются рассыпавшиеся скрепки, когда они позарез необходимы?
– Чтобы пообедать.
– Я устраиваю девичник с пиццей, купленной навынос, но даже если бы его не было, я все равно не поехала бы с вами.
– Что ж, согласен пообедать в домашней обстановке.
– Я пытаюсь быть вежливой.
– Можете не заботиться о профессиональной этике; ваш рабочий день уже полчаса как кончился. Поэтому вы имеете право грубить мне сколько угодно, – благодушно позволил он.
– Зачем вам это нужно?
Казалось, Говард серьезно задумался; на мгновение Сесил показалось, что он сбит с толку не меньше ее.
– Может быть гормоны?
Это был не тот ответ, которого она ждала. Сесил едва не расхохоталась. Но это могло быть понято как поощрение, поэтому она постаралась сохранить бесстрастное выражение лица.
– Что, не привыкли к отказам? Я права? Или вы из тех мужчин, которые любят трудности, но теряют интерес к жертве, как только вонзят в нее зубы?
– Отвечаю на первый вопрос: мне отказывали, и не раз.
– Ну да, как же… – протянула она.
– Ваше недоверие очень лестно.
– Напрасно вы так думаете.
– Я с удовольствием приму нашу капитуляцию, как только вы пожелаете сдаться.
Сесил бросило в жар, а грудь сжалась так, что у нее перехватило дыхание. Она разозлилась на себя. Неужели картины, возникшей в воображении при слове «капитуляция», достаточно, чтобы окончательно выбить ее из колеи?
– Болтовня, что преследование усиливает наслаждение, полная чушь. А что касается продолжительности чувств… – Уэйн пожал плечами. – Кто знает? Заранее ничего сказать нельзя.
Капитуляция! Может, она действительно сентиментальная дура, которая в глубине души мечтает сдаться мужчине?
– Сколько мы еще будем болтать? – буркнула она, пытаясь скрыть недостаток убедительности собственных слов.
– По-вашему, продолжительность прелюдии делает секс более притягательным? Я могу гарантировать качество, но…
– Не прочность? – догадалась она, пытаясь просунуть руку в рукав жакета-двойки.
– Позвольте… – Поскольку оставалось либо уступить, либо затеять безобразную драку, она заставила себя пассивно принять помощь.
– Ну что, разве я не могу соблазнить вас? Дрожащие пальцы Сесил никак не могли застегнуть пуговицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48