Давно, еще в школе, когда у них с подругами хватало глупости хвастаться любовными победами, она думала, когда ее целовал очередной парень: "Четыре, возможно, четыре с плюсом, нет, это не претендент на звание чемпиона". Но с Джеком в этом смысле не возникало сомнений. Просто он – лучший изо всех.
Прижимаясь к нему всякий раз, когда машину подбрасывало на выбоинах, она вспомнила их первое свидание, почти шесть месяцев тому назад. Оно началось как деловая встреча. Он присоединился к ней и ее редактору, Джерри Шиллеру, чтобы за рюмочкой помочь им решить некоторые проблемы, связанные с ее планом, над которым она трудилась не покладая рук последние два года. Выпивка переросла в ужин, и в какой-то момент Джерри умчался, чтобы не опоздать на поезд. Джек стал настаивать на поездке домой на такси вместе с ней, чтобы убедиться, что она добралась домой в целости и сохранности. Грейс, которая, не задумываясь, спускалась в метро после двенадцати ночи, оборвала его.
– Я четыре квартала гналась за парнем, который пытался вытащить у меня кошелек, – сказала она ему, – и наподдала ему как следует зонтиком. Возможно, это мне следует проводить вас.
– А мне ничего не грозит? – поддразнил он.
– Гарантирую, что грозит.
Они оказались у него дома. Она действительно не собиралась ложиться с ним в постель в тот вечер. Но обнаружила, что и у него на уме ничего подобного нет – у него оказалось не убрано и он так нервничал, что забыл вставить фильтр в кофеварку. Молотый кофе и кипящая вода растеклись по столу, что очаровало ее и нелепым образом привлекло к нему. Она почувствовала себя соблазненной.
И в заключение – радость. Потому что с Джеком она приобрела то, что, как думала, безвозвратно потеряла, – счастье просыпаться утром рядом с любящим, привлекательным мужчиной.
– В котором часу Крис возвращается домой? – спросил он, отрывая ее от воспоминаний.
– Наверное, не очень поздно: Уин поведет его после ужина в кино. А что? У тебя что-то на уме?
Джек хитро усмехнулся и снова поцеловал ее. Вкус его поцелуя еще хранил теплый запах ржаной булки, кусок от которой он оторвал, пока они стояли в очереди в «Бальдуччи». От этого ей захотелось есть сильнее, чем от великолепных запахов, исходящих из сумок с покупками у ее ног.
7
– Хватит.
Джек старался говорить спокойно, хотя внутри у него все кипело.
Роджер Янг злобно уставился на Джека и подался вперед, сидя на краешке кресла. Глаза писателя, которые на рекламных фотографиях казались такими одухотворенными, были на самом деле буроватого цвета, выглядели запавшими и бегающими. Джек внезапно понял, почему фотографы всегда снимали Роджера из положения сверху, оставляя нижнюю часть лица в тени: у него отсутствовал подбородок.
– Цифры, – сказал Терренс Рейт, агент Янга, беспокойный человечек в галстуке-бабочке и с претенциозной бородкой-эспаньолкой, воинственно выдвигая свое кресло вперед на несколько десятков сантиметров. – Мы говорим о цифрах. Оптовые торговцы сходят с ума от спроса на эту книгу, телевизионные компании выстроились в очередь от побережья до побережья, чтобы заполучить ее для экранизации, а вы собираетесь с этим покончить?! – Его худое лицо покраснело. – Я не верю в это. Черт возьми, но я не верю!
Джек тоже не чувствовал себя вполне уверенно. Впервые он так разговаривал с крупнейшим автором издательства, который с точностью часового механизма каждый год, словно пирожок, выпекал по захватывающему детективному триллеру, который полагал естественным, что его книги выходили одновременно как в переплете, так и в мягкой обложке, и числились в списке бестселлеров. Экземпляров его последней книги "Операция «Кримсон» было продано больше, чем всех остальных книг издательства, вышедших осенью. Семьсот тысяч только в переплете, и в два раза больше разойдется в бумажной обложке!
Джек подумал, что когда Курт Рейнгольд узнает об этой встрече, то непременно сделает из его яичек покрытые бронзой декоративные подставки для книг. Теперь у него не было прежней свободы действий, и Гауптман, их новый немецкий партнер, сможет надавить на него в любой момент. И почти не осталось средств, с помощью которых можно было бы этому помешать. Доходы «Кэдогэна» с прошлого года упали на десять процентов, а теперь они рискуют потерять и дойную корову, которая приносит прибыль. Конечно, Янг связан с ними контрактом еще на одну книгу, но после этого столкновения его собственное «я», скорее всего, потребует для очередного проекта поискать другое издательство.
А Бен? Ведь Янг – его автор, льготный билет к тому, чтобы получить очередную должность. Он ужасно расстроится. Нет, он взбесится!
Джек почувствовал, как сердце его заколотилось, а во рту появился привкус обгоревшей гренки. Его взгляд упал на одну из четырех его любимых репродукций Фузелли, висевших над диваном, – сцену из «Макбета» в стиле классицизма.
"Если слова твои ложны, то ты будешь повешен живым на ближайшем дереве…"
Это мою шкуру вывесят на просушку, подумал он, но кто-то должен был положить этому конец.
Если все дело в цифрах, если дело всей его жизни, все чудесные книги, которым он помог увидеть свет, если все сводится только к деньгам, то он может немедленно признать свое поражение.
Но Джек все еще надеялся, – нет, молил Бога, – чтобы ему удалось вконец не испортить отношения с этим подонком. Лишившись Роджера, «Кэдогэн» утратит свою коммерческую устойчивость, да и его собственное будущее может оказаться похожим на картинку с суперобложки выходящей в их издательстве книги Роджера: баллистическая ракета взмывает из шахты, чтобы разнести весь мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150