– И что нам это дает?
– Мы сможем выяснить, к чему ее привязывали. Не исключено, что это поможет нам узнать, где она была. – Спрятав конверт, она поглядела на Ласкера. – Том, когда вы нашли ее, яхта стояла вертикально?
– Нет, лежала на правом борту. Под углом.
– Под каким?
– Ну, не знаю... Градусов тридцать.
– Хорошо. – Эйприл выглядела довольной. – Склон гребня идет как раз под углом градусов тридцать.
– И что с того? – в который раз спросил Макс.
– Может, ничего. А может, она туда легла.
– Как это легла? – Ласкер никак не мог угнаться за рассуждениями. – Когда?
– Когда затонула.

6

Где та последняя гавань, из которой нам уже не суждено выйти?
Герман Мелвилл, «Моби Дик»

Эйприл едва не передумала лететь с Максом, когда он показал ей истребитель, на котором собирался подняться в воздух. Вообще-то в этом одноместном боевом самолете можно установить второе сиденье позади пилота. Многие самолеты, купленные после войны коллекционерами, были переделаны подобным образом, и «Белая молния» принадлежала к их числу.
Теперь же, на обратной дороге, Эйприл была настолько взволнована, что забралась в кабину, даже не пикнув. Макс вывел самолет на рулежку, беседуя с Джейком Торалдсоном – директором аэропорта Форт-Мокси и главным диспетчером в одном лице. Работал он всегда прямо из своего кабинета.
– Макс! – окликнула Эйприл.
– Да? – Он привел самолет к ветру.
– Я бы хотела взглянуть кое на что. Мы сможем пролететь над фермой Ласкеров?
– Разумеется. – Макс переговорил с Джейком. Воздушное пространство в том районе оказалось свободным. – И что же вы надеетесь увидеть?
– Сама толком не знаю.
Поднявшись до трех тысяч футов, Макс выровнял самолет и направился на запад. Небо начало затягивать тучами, дул крепкий встречный ветер, а прогноз погоды обещал под вечер дождь, возможно, даже со снегом. Наверное, дождь вдоль границы и снег на юге, если все пойдет, как обычно.
Внизу лежали унылые, выстуженные поля. Хозяева отдали их во власть зимы, а сами подались на дачи в более уютных широтах или прочие места, дающие им приют в межсезонье.
Определить, где именно начинаются владения Ласкера, было невозможно.
– Вся земля на несколько миль к северу от шоссе принадлежит ему, – пояснил Макс.
Обычно землевладельцы ставят дома приблизительно в центре своих обширных участков. Но когда отец Ласкера строил новый дом, он предпочел поставить его поближе к шоссе и под сенью гребня, чтобы загородить дом от ледяного ветра, насквозь продувающего бескрайние просторы прерии.
За гребнем еще на несколько миль тянулась равнина, но дальше земля резко вздымалась, образуя плоскогорье Пембина.
Плоскогорье состоит из цепи холмов, утесов и пиков. В отличие от окружающей равнины они почти не возделаны. Припорошенное снегом плоскогорье встало зубчатой стеной, кое-где перемежающейся с редкими домами и узкими проселками, связывающими дома между собой и с шоссе №32, проходящим вдоль восточной стороны подножия цепи.
– Десять тысяч лет назад, – сказала Эйприл, – мы летели бы над озером Агассис.
Следуя ее указаниям. Макс сделал вираж и направил самолет вдоль цепи холмов на юг. Эйприл вертела головой, попеременно разглядывая то складчатый ландшафт плоскогорья, то плоскую как блин равнину, раскинувшуюся до самого горизонта.
– А где был другой край? – поинтересовался Макс. – Восточный берег?
– Ближе к озеру Вудс. Очень далеко.
Макс попытался вообразить, как этот пейзаж выглядел в те дни. Наверное, здесь было царство непуганой дичи. Канадских гусей.
– Оно просуществовало всего десять тысяч лет, – продолжала Эйприл. – В геологических масштабах – всего лишь мгновение. Вот почему Тому удается выращивать здесь лучшую на свете пшеницу.
– А что с ним случилось потом?
– Ледники, породившие его, отступили и разрушили северные берега. – Она развела руками. – Вода просто-напросто вытекла.
В воздухе висела мелкая изморось.
– Часть озера уцелела по сей день, – снова повела разговор Эйприл. – К примеру, озеро Вудс. А также озера Виннипег и Манитоба. И множество миннесотских озер.
Перед мысленным взором Макса раскинулась бескрайняя водная гладь, поглотившая прерию, Форт-Мокси и Нойес на севере, Холлок на шоссе №75, а на юге – Гранд-Форкс, Чиф-Ривер-Фоллз и Фарго.
– Если поискать, в земле можно найти множество доказательств. Остатки раковин, планктон и всякое такое. – Мысленно Эйприл пребывала где-то далеко. – Кстати, если уж на то пошло, оно еще может вернуться. Во время следующего оледенения.
И тут до Макса дошло, куда она клонит.
– Так вы хотите сказать, что яхта имеет какое-то отношение к озеру, верно?
Но Эйприл промолчала.

* * *

В институт она приехала уже под вечер. Под проливным дождем. У дверей ей встретилась целая гурьба работников института, направляющихся к выходу.
– Пошли. – Джек Смит взял ее под руку и развернул на сто восемьдесят градусов. – Тебя подвезти?
Куда подвезти? Лишь через пару секунд Эйприл сообразила: ах да, на вечеринку в честь ухода Харви Кека на пенсию.
Несмотря на симпатию к Харви, ехать ей не хотелось – сейчас мысли Эйприл занимали лишь привезенные образцы. Конечно, можно сослаться на срочный заказ, отставание от графика. На головную боль в конце концов. Но Харви она обязана очень многим.
Проклятие!
Убрав образцы в сейф, она утешила себя мыслью, что займется ими утром, на свежую голову, и спустилась к своей машине. Сорок минут спустя она въехала на стоянку «Бокала».
Совместные праздники в институте поощрялись. Праздники устраивались в ознаменование крупных контрактов, в честь работников, заслуживших серьезные награды, и даже по случаю рационализаторских идей сотрудников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114