– Я в полном порядке. – Джинни на миг замялась. – Но у нас происходит нечто странное.
– Что?
– Я бы не стала тебя беспокоить, но Том отправился в Титусвилль, и я не смогла с ним связаться.
– А зачем он тебе? В чем дело?
– Ты знаешь про судно, что мы нашли?
– Судно? Нет. Где нашли?
– Здесь, на ферме.
Макс представил себе многие и многие акры пахоты, раскинувшиеся на бескрайней, плоской как блин равнине.
– Извини, Джинни, но, по-моему, я что-то недопонял.
– Мы нашли судно, Макс. Откопали. Оно было зарыто. Спрятано.
– Ты шутишь?
– Макс, речь идет не о весельной лодке. Это яхта. Про нее рассказывали по телевидению.
– Боюсь, я как-то проглядел.
– Я, собственно, почему позвонила – нынче вечером я выглянула из окна и увидела в амбаре свет. От яхты.
– Она горит?
– Нет. Светится.
– Значит, кто-то забрался туда и включил свет? Ты это хочешь сказать?
– Амбар заперт. Вряд ли ее кто-либо трогал. По-моему, свет включился сам по себе. Это габаритные огни, длинные зеленые лампы на носу.
Макс все еще не мог взять в толк, о чем речь:
– А кто ее зарыл?
– Макс, мы не знаем. Мы ничего не знаем – кто зарыл и когда... – Голос ее дрожал.
– Ты хочешь, чтоб я приехал? – Джинни замялась, и эта пауза оказалась красноречивее слов. – Ладно, уже выхожу.
– Спасибо. – В ее голосе прозвучало облегчение. – Я отправлю Уилла встретить тебя в аэропорту.

3

Вот тихий света предел...
Альфред Теннисом, «Титон»

Ну по крайней мере хотя бы есть повод снова вывести «Молнию» на взлетную полосу.
Лететь от Фарго до Форт-Мокси и границы миль сто пятьдесят на север. Ночь стояла беззвездная, земля была погружена во тьму, изредка разбавляемую огоньками уединенных ферм и одиноких автомобилей, катящих по проселочным дорогам.
В кабине самолета Макс всякий раз чувствовал себя обновленным, славно оставил повседневные хлопоты на земле. Мерный рокот двух моторов наполнил ночь, и Макс попытался вообразить, каково было лететь бок о бок с В-17 над Германией. Потом представил, как выпускает очередь в поединке с двумя «Мессерами-109», и впереди вспухает огненный смерч.
Заходя на посадку в Международном аэропорту Форт-Мокси, он широко улыбался. Уилл Ласкер дожидался его рядом с черным пикапом марки «форд». Одетый в куртку с футбольным номером, парнишка выглядел смущенным.
– Вы уж простите, что мы вас вытащили в такую даль, – сказал он. – В общем, мы не боимся какого-то света, но вы же знаете женщин...
Макс кивнул и забросил сумку в кузов.
Уилл обрушил на него целую лавину сведений, рассказав, как они нашли яхту, как та выглядит, как их до сих пор донимают ежедневные посетители.
– Многие считают, что это мы сунули ее в яму.
– Могу понять, откуда у них такое мнение.
Уилл сосредоточенно всматривался вперед. Машина оставила огни Форт-Мокси позади, выкатившись на темные просторы прерии.
– Только сумасшедшему придет в голову такое, – продолжал парнишка, словно не слышал реплики Макса. – Будь у нас такая яхта, мы спустили бы ее в озеро, а не в яму.
Макс даже не представлял, что за судно можно найти посреди пашни. В его воображении сложился образ прогнившего корыта с фонарями, свисающими с планшира, и он оказался совершенно не готов к зрелищу, ждавшему в амбаре, куда привела его Джинни.
– Боже мой! – выдохнул он. – Вы меня разыгрываете!
Изящная яхта сверкала яркими красками даже в свете голых ламп накаливания. Уилл оказался прав: подобному судну место в озере Виннипег, а не в обшарпанном амбаре в окрестностях Форт-Мокси.
– Мы не имеем представления, откуда она взялась, – сказала Джинни, угадав его мысли по выражению лица. – Ни малейшего.
Яхта стояла на прицепе. Снабженный шарниром грот был сложен. У стены высилось несколько свертков белого холста.
– Это паруса, – пояснила Джинни, проследив направление взгляда Макса.
По влажной духоте и запаху конюшни Макс догадывался, что в глубине амбара расположены стойла лошадей. Потом разглядел лампу на носу судна, длинную и каплевидную, но та не горела. На всем судне не было ни огонька. Широкий, длинный киль шел от носа до кормы. Штурвал виднелся на корме, но вполне вероятно, что его дубликат имелся и в рубке, установленной чуть впереди от кокпита. На носу, под лампой, были начертаны черные угловатые письмена, не похожие ни на какие известные Максу.
– Ты их выключила? – спросил он. – Лампы, я имею в виду.
– Не совсем. – Джинни щелкнула выключателем.
Амбар погрузился во тьму – непроглядную, вязкую, чуть ли не осязаемую. Лошади забеспокоились.
– Джинни! – окликнул Макс.
– Давай подождем.
Что-то затлело – сперва слабым, фосфорическим блеском, текучим и аморфным, словно лунный свет, просачивающийся сквозь тонкую облачную пелену. Свет становился ярче прямо на глазах, набираясь насыщенной зелени, как лужайка после весеннего ливня или лучи солнца, просачивающиеся в море. Он наполнил стойла, озарил вилы и мотыги, отбросил резкие тени от трактора и яслей, расположенных у стены. Макс изумленно глядел на сияние, теперь уразумев, чем была напугана Джинни.
– С другой стороны еще одна, – сообщила она. – Белая.
– Габаритные огни, – произнес Макс. – Но они ведь неправильные, а? Здесь левый борт. Огонь должен быть красным.
– Не знаю.
– Ну да, красный по левому, а зеленый по правому. – Обойдя яхту, он осмотрел ее с другой стороны. – А белый – это вообще пальцем в небо. – Он потрогал обшивку, и та оказалась на ощупь приятной, как резное красное дерево или кожаное кресло. Макс обернулся к Джинни. – Она старая?
– Даже не представляю! – махнула та рукой.
Макс сцепил руки за спиной и двинулся вокруг яхты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114